1. /
  2. Монашество и соблазны
  3. /
  4. О монашестве в наше...

О монашестве в наше время

Оглавление:
  О монашестве и его исчезновении, в наше время. Об Афоне
  О деградации на Афоне
  О подвизании монашествующих, в наше время, перед лицом соблазнов
  Об отшельничестве и затворе, на наши времена
  Об особенностях подвига девства, борьбе древних подвижников с блудной страстью и о нашем времени
  О сочинениях свт.Игнатия Брянчанинова и его даре
  Каждому святому дается свой дар от Бога. Что не объясняют одни святые, то объясняют следующие


О монашестве и его исчезновении, в наше время. Об Афоне

Аноним:  Батюшка, подскажите пожалуйста, если нет на сегодня правильных церковных организаций, то почему, к примеру, монахи с горы Афон не говорят об этом, ведь это оплот монашества, или они тоже в иллюзии?

О.Серафим: Какие монахи с афонской горы!? Те, которые поминают МП-шных и экуменических патриархов!?

В той же греции множество церковных общин, которые не признают современных афонских монахов, так как для греков это обычные монастыри, как для нас в России Троице-Сергиева или Киево-Печерская лавры. И если здесь в Троицкой или Киево-Печерской лаврах процветает нечестие, то почему на Афоне этого не может быть?

Там точно такая же деградация, как и везде. Просто люди читают старинные повести об Афоне, и думают, в области мечтательности, что там все чудесно, и по-прежнему.

А вот, что говорит по поводу этого свт.Игнатий Брянчанинов:
«Со мною был следующий, достойный замечания случай. Посетил меня однажды Афонский иеросхимонах, бывший в России за сбором. Мы сели в моей приемной келии, и он стал говорить мне: “Помолись о мне, отец: я много сплю, много ем”. Когда он говорил мне это, я ощутил жар, из него исходивший, почему и отвечал ему: “Ты не много ешь, и не много спишь; но нет ли в тебе чего особенного?” и просил его войти во внутреннюю мою келию. Идя пред ним, и отворяя дверь во внутреннюю келию, я молил мысленно Бога, чтоб Он даровал гладной душе моей попользоваться от Афонского иеросхимонаха, если он — истинный раб Божий. Точно: я заметил в нем что-то особенное. Во внутренней келии мы опять уселись для беседы, — и я начал просить его: “Сделай милость, научи меня молитве. Ты живешь в первом монашеском месте на земле, среди тысяч монахов: в таком месте и в таком многочисленном собрании монахов непременно должны находиться великие молитвенники, знающие молитвенное тайнодействие и преподающие его ближним, по примеру Григориев Синаита и Паламы, по примеру многих других Афонских светильников”. Иеросхимонах немедленно согласился быть моим наставником, — и, о ужас! с величайшим разгорячением начал передавать мне вышеприведенный способ восторженной, мечтательной молитвы. Вижу: он — в страшном разгорячении! у него разгорячены и кровь и воображение! он — в самодовольстве, в восторге от себя, в самообольщении, в прелести! Дав ему высказаться, я начал понемногу, в чине наставляемого, предлагать ему учение святых Отцов о молитве, указывая его в Добротолюбии, и прося объяснить мне это учение. Афонец пришел в совершенное недоумение. Вижу: он вполне незнаком с учением Отцов о молитве! При продолжении беседы говорю ему: “Смотри, старец! будешь жить в Петербурге, — никак не квартируй в верхнем этаже, квартируй непременно в нижнем”. “Отчего так?” — возразил Афонец. “Оттого, — отвечал я, — что если вздумается ангелам, внезапно восхитив тебя, перенести из Петербурга в Афон, и они понесут из верхнего этажа, да уронят, то убьешься до смерти: если же понесут из нижнего, и уронят, то только ушибешься”. “Представь себе, — отвечал Афонец, — сколько уже раз, когда я стоял на молитве, приходила мне живая мысль, что ангелы восхитят меня, и поставят на Афоне!” Оказалось, что иеросхимонах носит вериги, почти не спит, мало вкушает пищи, чувствует в теле такой жар, что зимою не нуждается в теплой одежде. К концу беседы пришло мне на мысль поступить следующим образом: я стал просить Афонца, чтоб он, как постник и подвижник, испытал над собою способ, преподанный святыми Отцами, состоящий в том, чтоб ум во время молитвы был совершенно чужд всякого мечтания, погружался весь во внимание словам молитвы, заключался и вмещался, по выражению святого Иоанна Лествичника, в словах молитвы. При этом сердце обыкновенно содействует уму душеспасительным чувством печали о грехах, как сказал преподобный Марк Подвижник: “Ум не развлеченно молящийся, утесняет сердце: сердце же сокрушенно и смиренно Бог не уничижит”. “Когда ты испытаешь над собою, — сказал я Афонцу, — то сообщи и мне о плоде опыта; для меня самого такой опыт неудобен по развлеченной жизни, проводимой мною”. Афонец охотно согласился на мое предложение. Через несколько дней приходит он ко мне, и говорит: “Что сделал ты со мною?” — “А что?” — “Да как я попробовал помолиться со вниманием, заключая ум в слова молитвы, то все мои видения пропали, и уже не могу возвратиться к ним”. Далее в беседе с Афонцем я не видел той самонадеянности и той дерзости, которые были очень заметны в нем при первом свидании и которые обыкновенно замечаются в людях, находящихся в самообольщении, мнящих о себе, что они святы, или находятся в духовном преуспеянии. Афонец изъявил даже желание услышать для себя мой убогий совет. Когда я посоветовал ему не отличаться по наружному образу жизни от прочих иноков, потому что такое отличие себя ведет к высокоумию, то он снял с себя вериги, и отдал их мне. Через месяц он опять был у меня, и сказывал, что жар в теле его прекратился, что он нуждается в теплой одежде, и спит гораздо более. При этом он говорил, что на Афонской горе многие, и из пользующихся славою святости, употребляют тот способ молитвы, который был употребляем им, — научают ему и других.
Не мудрено! Святой Симеон, Новый Богослов, живший за восемь столетий до нашего времени, говорит, что внимательною молитвою занимаются очень немногие.
Преподобный Григорий Синаит, живший в четырнадцатом столетии по Рождестве Христовом, когда прибыл на Афонскую гору, то нашел, что многочисленное монашество ее не имеет никакого понятия о умной молитве, а занимается лишь телесными подвигами, совершая молитвы лишь устно и гласно.
Преподобный Нил Сорский, живший в конце 15-го и начале 16-го века, посетивши также Афонскую гору, говорит, что в его время число внимательных молитвенников оскудело до крайности.
Старец, архимандрит Паисий Величковский переместился на Афонскую гору из Молдавии в 1747 г. Он ознакомился коротко со всеми монастырями и скитами, беседовал со многими старцами, которых признавало общее мнение Святой Горы опытнейшими и святыми иноками. Когда же он начал вопрошать этих иноков о книгах святых Отцов, написавших о умной молитве, — оказалось, что они не только не знали о существовании таких Писаний, но даже не знали имен святых Писателей; тогда Добротолюбие еще не было напечатано на греческом языке.
Внимательная молитва требует самоотвержения, а на самоотвержение решаются редкие. Заключенный в себя вниманием, находящийся в состоянии недоумения от зрения своей греховности, неспособный к многословию и вообще к эффекту и актерству, представляется для незнающих таинственного подвига его каким-то странным, загадочным, недостаточным во всех отношениях. Легко ли расстаться с мнением мира! И миру — как познать подвижника истинной молитвы, когда самый подвиг вовсе неизвестен миру? То ли дело — находящийся в самообольщении! Не ест, не пьет, не спит, зимою ходит в одной рясе, носит вериги, видит видения, всех учит и обличает с дерзкою наглостью, без всякой правильности, без толку и смысла, с кровяным, вещественным, страстным разгорячением, и по причине этого горестного, гибельного разгорячения. Святой, да и только! Издавна замечены вкус и влечение к таким в обществе человеческом» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл. «О молитве Иисусовой», отд. О прелести).

Об этом так же есть здесь: 61(s).

Аноним:  Вот мой друг спрашивал – какие, мол, соблазны в городе для человека особенные, мешающие ему быть монахом — ведь, можно от них уклоняться по немощи своей — не смотреть ТВ, не глазеть на женщин и т.д. И потом, можно, дескать, уйти из мира и начать жить в отшельничестве. Т.е. он намекает на то, что можно жить посреди всего этого, хранясь по возможности от соблазнов, в т.ч. вступать в борьбу с восстающими страстями, а потом когда будешь готов, то можно и в иноки податься.

О.Серафим: А почему же тогда на Афон запретили вход женщинам, если монахам можно просто на них не смотреть.

Пусть себе, гуляли бы по Афону, а монахи бы на них не глазели. И все проблемы.

Да и зачем было строить монастыри вдали от селений, в пустынях, и в них, по уставам древних мужских монастырей, женщинам вход был запрещен. Пусть бы себе заходили в монастырь, а монахи бы, просто на них не глазели. Да и все проблемы. Зачем было выдумывать Св.Отцам такие уставы?

Вот что по поводу этого говорят Св.Отцы: «Стремление победить свойство естества; хотя и падшего, возводит к такому подвигу, какого представить себе не могут неиспытавшие его… Преподобный Нил (Сорский) воспретил вход женскому полу в скит свой. В древности был воспрещен, а в Афонской горе поныне воспрещен вход женскому полу во все вообще мужские монастыри. Постановление, существенно нужное для желающих победить свойство естества! им необходимо полное устранение от действия на себя этого свойства; оставаясь под влиянием его, они не могут не колебаться. При настоящем упадке нравственности, польза и необходимость этой меры становится очевидною» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл. «О монашестве»). И если это было надо в середине 19-го столетия, то о чем говорить сейчас.

Середина 19-го столетия: «Ныне ослабевшее христианство приготовляет и доставляет, соответственно своему состоянию, слабых монахов. Ныне вступление девственника в монастырь, — величайшая редкость! ныне вступление лица, нестяжавшего порочных навыков, — редкость! ныне вступление сохранившего неиспорченным здоровье, способного к монастырским подвигам, — редкость! Наиболее вступают слабые, поврежденные по телу и душе: вступают наполнившие память и воображение чтением романов и других подобных книжонок: вступают пресытившиеся чувственными наслаждениями, получившие вкус ко всем соблазнам, которыми ныне преисполнен мир; вступают с закореневшими порочными навыками, с совестью притупленною, умерщвленною предшествовавшим образом жизни, при котором дозволялись все беззакония и все обманы для прикрытия беззаконий. Для этих личностей борьба с собою очень затруднительна. Затруднительна она и по причине укоренившихся в них порочных навыков, и по причине утраты искренности, по неспособности к ней. По этой же причине затруднительно и наставление их. Вступили они в монастырь, сняли мирские одежды, облеклись в черные одежды иноческие; но навыки и настроение, полученные в мирской жизни, остались с ними, и пребывая неудовлетворенными, приобретают новую силу. Греховные навыки и настроения тогда только могут ослабеть, когда обладаемый ими действует против них исповеданием их и борьбою против них по указанию Слова Божия. В противном случае, лишь представится проголодавшемуся навыку, сохранившему всю власть над человеком, удобство к удовлетворению себя, — он выполняет это с жадностью, с исступлением. Многие пристани, бывшие прежде благонадежными пристанями для страждущих нравственными недугами, с течением времени изменились, утратили свое достоинство. Пристанями называю монастыри. Многие монастыри, устроенные основателями своими в глубокой, или, по крайней мере, удаленной от мира пустыне, ныне, при умножении народонаселения, уже стоят среди мира, среди бесчисленных соблазнов. Мало того, что недужный, неспособный предстоять соблазну лицом к лицу, встречается с ним по необходимости, едва выйдет за монастырские ворота, — сам соблазн насильно и неистово вторгается в монастырь, производит нравственные опустошения и злодеяния. Дух ненависти к монашеству признает торжеством для себя введение соблазна в монастырь. Успехом возбуждаются громкий хохот, рукоплескания, как бы от одержания знаменитой победы, между тем, как грех и бедствие —общие. По современной нравственности и направлению мира, монастырям, более, нежели когда-либо нужно стоять вдали от мира. Когда жизнь мира соединена была с жизнью Церкви, когда мир жил жизнью Церкви, когда благочестие мирян отличалось по наружности от благочестии иноков только супружеством и стяжанием; тогда свойственно было монастырям находиться посреди городов, и городские монастыри доказали это, воспитав многих святых иноков. Но ныне должно быть обращено особенное внимание на вышеприведенное увещание Апостола, и приложено особенное тщание к исполнению его» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл. «О монашестве»).

Это свт.Игнатиий Брянчанинов пишет в середине 19-го столетия, то о чем можно говорить теперь посреди содомо-гоморского общества, 21-го века. Поэтому-то и процветает в наше время страшная содомия посреди монашества, иеромонашества и епископата.

«Меры исправления монашества, принятые по поверхностному понятию о нем, из смрадных сокровищниц плотского мудрования, всегда были крайне вредны для него. Прибегая к таким мерам, попирая безразборчиво и опрометчиво святейшие постановления, внушенные и преподанные Святым Духом, гордый и омраченный мир может окончательно сгубить монашество, а в нем и христианство» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл. «О монашестве»). Что сейчас и происходит, — монашество уже сгубили, а теперь уничтожают и губят христианство. На повестке дня уже становится вопрос об уничтожении и христианства, мировым жидовством и самими христианами и монашествующими, которые находятся в духовной прелести, и сами того не понимая, сознательно или несознательно, помогают в уничтожении христианства как такового, дискредитируя его.

***

В конечном итоге, христианство будет жидовствующим, иудаистским. Так как, иудаистского мессию (антихриста), которого они ожидают, подсунут христианам, православным, как Иисуса Христа, пришедшего во второе Свое пришествие.
Современные иерархи православия к этому, как раз, всех и ведут.

«Грех достигнет своего полного развитая, и тем он будет страшнее, тем владычество его будет тверже, что личина благочестия сохранится. Кто же поймет, что в этом, по наружности цветущем благочестии уничтожена вся его сущность, вся сила? Так они уничтожены были в религии иудеев во времена Христовы, чего никак не мог понять народ, чего даже не сумели понять ни книжники, ни левиты, ни первосвященники иудейские, напыщенные своею ученостью и знанием. Но ученость эта и это знание заключались единственно в изучении Закона Божия по убивающей букве, при жизни противоположной заповедям Божиим: такая жизнь соделывает веру мертвою» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.4, Поучение в понедельник 26-й недели, «О Царстве Божием»).

«Как узнать антихриста, когда он придет? Преподобный сказал: «Когда услышите, что пришел на землю или явился на земле Христос, то знайте, что это – антихрист». Ответ самый точный! Мир, или человечество, не узнает антихриста: оно признает его Христом, будет провозглашать Христом. Следовательно, когда разнесется молва, будет распространяться и усиливаться о пришествии Христовом, то это послужит верным признаком, что явился антихрист и начал совершать предопределенное и попущенное ему служение (Ответ преп. Зосимы)» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.4, Поучение в понедельник 26-й недели, «О Царстве Божием»).

«Обратимся к зрелищу, представляемому современностью. Что должны сказать мы о себе? как жить, как действовать нам?.. Необходимо жительство, растворенное смирением, необходимо точнейшее жительство по евангельским заповедям, необходимо соединение молитвы с плачем о себе и о всем человечестве, необходима осторожность от всякого увлечения разгорячением, думающим совершать дело Божие одними силами человеческими, без действующего и совершающего Свое дело – Бога» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.6, Отечник, «Заключение»).

«Страшное бедствие – отсутствие в человеке истинного Богопознания: оно принимает дела диавола за дела Божии. Пред вторым пришествием Христовым, когда христианство, духовное знание и рассуждение оскудеют до крайности между человеками, – «восстанут лжехристы и лжепророки, и дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных» (Матф.24:24)» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.4, «Беседа в понедельник двадцать девятой недели»).

«Испытание для святых Божиих настанет страшное: лукавство, лицемерство, чудеса гонителя будут усиливаться обмануть и обольстить их; утонченные, придуманные и прикрытые коварною изобретательностью преследования и стеснения, неограниченная власть мучителя поставят их в самое затруднительное положение; малое число их будет казаться ничтожным перед всем человечеством, и мнению их будут придавать особенную немощь; общее презрение, ненависть, клевета, притеснения, насильственная смерть соделаются их жребием. Лишь при особенном содействии Божественной благодати, под руководством ее, избранные Божии возмогут противостать врагу Божию, исповедать пред ним и пред человеками Господа Иисуса» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.4, «Беседа в понедельник двадцать девятой недели»).

«Придет антихрист в свое, предопределенное ему время. Пришествие его предварится общим отступлением в большинстве человеков от христианской веры. Отступлением от Христа человечество приготовится к принятию антихриста, примет его в духе своем. В самом настроении человеческого духа возникнет требование, приглашение антихриста, сочувствие ему, как в состоянии сильного недуга возникает жажда к убийственному напитку. Произносится приглашение! Раздается призывный голос в обществе человеческом, выражающем настоятельную потребность в гение из гениев, который бы возвел вещественное развитие и преуспеяние на высшую степень, водворил на земле то благоденствие, при котором рай и небо делаются для человека излишними. Антихрист будет логичным, справедливым, естественным последствием общего нравственного и духовного направления человеков» (т.4, «Беседа в понедельник двадцать девятой недели»).

Перед приходом антихриста должны придти еще много разных антихристов и лжепророков, которые будут выдавать себя за Христа. Это дьявол делает потому, что он знает все пророчества о пришествии Христа. Ибо по пророчествам, после антихриста должен явиться Христос, т.е. должно совершиться второе пришествие Христово. «Узнав это, враг (сатана), а именно, что Господь опять придет с неба во славе Божества, умыслил поэтому принять на себя образ Его пришествия и прельстить всех» (преп.Ефрем Сирин, т.2, «Слово на пришествие Господне…»). И поэтому, дьяволу надо, чтобы одного из антихристов или лжепророков приняли непосредственно за того самого последнего антихриста. И тогда следом за ним, по пророчествам, должен идти Христос, но на самом же деле явится тот последний антихрист, который и будет выдавать себя за Христа. Вот такой обман и ловушку готовит сатана для обольщения людей.

***

Св.Отцы опытно познавши немощь человеческого естества, старались сохранить монашествующих от соблазнов. По этой причине в уставах монастырей запрещался не только вход женщинам в монастырь, но и запрещалось брать в монастырь безбородых юношей. Так было установлено по той причине, что они весьма напоминали своим лицом молодых девушек или женщин. И по этой причине могли являться соблазном для других монахов. В результате чего могла проникнуть в монастырь еще более худшая зараза, чем блуд с женщиною, – это мужеложство.

Вот что по поводу этого говорится у преп.Нила Мироточивого: «Да не наряжаются иноки в нарядные рясы… Если имеют в обители юного, да одевают его всегда в ветхую рясу. Пусть юный не глядит в лицо и не смеется… Когда же с кем беседует, да приклоняет главу свою долу и так да отвечает… Да не моет он лица своего водою и да острижет кудри свои, чтобы они не свешивались у него на лицо как у девицы, ибо эти проклятые кудри благоукрашают человека для возделывания блуда.
Да, прокляты кудри, но у кого они прокляты? — У того, кто служит им, т.е. лелеет их со злым намерением (нравиться), – сей воистину препроклят вместе со своими локонами!.. Поэтому и говорю, да отрезают юным локоны, да не возобновится в них злое расположение, т.е. дух блудный, мирской, от которого они бежали в монастырь… Камилавку свою да надвигает себе на лоб и да прикрывает грудь свою, чтобы не дать соблазна кому-либо из братьев, тем более, что среди них есть и иереи; если же введен будет в соблазн иерей, то на соблазнившего падет ответственность за соблазнение иерея… Феофан сказал святому: «Кто станет исполнять сие ныне?»» («Посмертные вещания», ч.2, гл.11).

Из устава преп.Пахомия Великого: «При каждом монастыре была гостиница, в которую были принимаемы, и в которой были упокаиваемы все приходившие, без различия пола, веры и состояния. Но внутрь монастыря никто не был впускаем… На женщин более строгое обращалось внимание; так что и особое было устроено для них отделение, удаленное от соседства с мужчинами» (Древние иноческие уставы, гл.19, сост. свт.Феофаном Затворником).

Из устава свт.Василия Великого: «Надобно не только бдительно наблюдать за помыслами, но по возможности удаляться от близкого общения с тем, что всего более, приближаясь к нам, приводит нам на память страсти, тревожит и смущает рассудок и производит в душе брани и борения… Посему надобно всего больше избегать бесед и свиданий с женщинами… Да и при встретившейся необходимости надобно беречься женщин, как огня, и как можно скорее поспешить расходиться с ними. Вникни же, что об этом говорит премудрость: «Может ли кто взять себе огонь в пазуху, чтобы не прогорело платье его? Может ли кто ходить по горящим углям, чтобы не обжечь ног своих?» (Прит.6:27,28)» (свт.Василий Великий, «Подвижнические уставы», гл.3).

Все эти предостережения были вводимы в мужские обители с тою целью, чтобы не было ни какого соблазна, ни для кого. Потому что, «стремление победить свойство естества; хотя и падшего, возводит к такому подвигу, какого представить себе не могут неиспытавшие его» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл. «О монашестве»). И когда подвижник будет находиться в такой жуткой брани и борьбе, то тогда, только «лишь представится проголодавшемуся навыку, сохранившему всю власть над человеком, удобство к удовлетворению себя, – он выполняет это с жадностью, с исступлением» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл. «О монашестве»).

Естественно, что для людей, которые не проходили законной брани, против похоти и бесов, возбуждающих ее, все эти постановления будут странны и непонятны.

Почему же так надо? – Потому что «соединение полов в существующем виде его естественно (падшему естеству). Девство превышеестественно. Следовательно желающий сохранить свое тело в девственности, должен непременно держать его вдали от того тела, соединение с которым требуется естеством. В тела мужчины и женщины вложена невидимая сила, влекущая тело к телу. Приближающийся к женщине непременно подвергается влиянию этой силы. Чем чаще сближение, тем учащеннее, а потому тем сильнее влияние. Чем сильнее влияние, тем слабее делается наше произволение, которым мы намереваемся победить, с Божией помощью, естество» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл.42). Потому что «Такова наша немощь! таково влияние на нас соблазнов! Они низвергли в пропасть падения и святых пророков, и святых епископов, и святых мучеников, и святых пустынножителей. Тем более мы, страстные и немощные, должны принимать все меры предосторожности; и охранять себя от влияния на нас соблазнов» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл.5).

Вот такое имели понятие Св.Отцы о подвизании, перед лицом соблазнов. Это понятие родилось у них из опыта правильно-проходимой внутренней духовной жизни, основанной на смиренном и сокрушенном духе, соединенном с опытным ощущением своей немощи, в этой борьбе. Ибо дар власти над похотью, — Господь подает только такому настрою духа.

И бесы точно так же могут подавать такой дар, но только такому настрою духа, в котором отсутствует ощущение своей немощи, в этой борьбе, и когда подвизание проходится на основании духа самости и гордыни, на духе самоуверенности. – «От некоторых, не только верных, но и неверных, отошли все страсти, кроме одной. Сию одну они оставляют, как зло первенствующее, которое наполняет место всех прочих страстей; ибо она столь вредоносна, что может свергнуть с самого неба» (Лествица сл.26, п.62).

Поэтому, в правилах древних монастырей, содержались указания и запреты на все то, что может внести в монастырь соблазн. Но так как в итоге, уже ближе к нашим временам, все эти правила были попраны всеми, то в результате этого произошла деградация монашества и уничтожение его сущности. От него остались только лишь внешние одежды и названия, которые обольщают и обманывают неопытных, начитавшихся книг о древних подвижниках, нарисовавших иллюзию в области мечтательности, и думающих, что эти современные монахи, иеромонахи и епископы, находящиеся посреди мира, перед лицом соблазнов, подобны тем древним подвижникам. В результате чего, такие попадаются в руки всяких прелестников и обманщиков, лжестарцев и лжедуховников, находящихся в бесовской прелести и самообольщении.

О деградации на Афоне

Такая же самая деградация началась и на Афоне, еще в 19-м столетии. Вот что об этом говорит преп.Нил Мироточивый, в своих посмертных вещаниях: «Ныне и среди послушников находятся такие, которые с бесстрашием возделывают пагубные блудные деяния, деяния мужеложцев. Есть ныне и среди новоначальных таковые.
Горе старцам, у которых состоящие под их началом юные имеют промеж себя таковое деяние, а старцы не увещевают их об исправлении!..
Кажется, сами старцы имеют пристрастие к своим юным, а потому и не желают исправлять их… О, несчастные старцы, вы слышите слухом вашим, видите оком вашим, что между какими-либо двумя братиями развивается прелестная дружба, но не делаете пременения их прелестному согласию, т.е. не разлучаете их, или не изгоняете развращающего, чтобы исправить таковое беззаконие и освободить послушников ваших от ига людей развратных, сваливающихся подобно свиньям между собою и увлекающих их в пути мужеложства, в такой пламень огненный, от которого даже бесы трепещут!..
Хотя бесам и свойственно соблазнять естество человеческое в страсть мужеложственную, но когда эта треклятая грязь мужеложства начинает совершаться между людьми, тогда и бесы трепещут, ибо бесов ужасает страшная мука, которая уготована за сие деяние, бесы боятся, как бы за соблазнение в сей грех не заключили и их туда» (преп.Нил Мироточивый, «Посмертные вещания», ч.3, гл.26).

По причине нарушения святоотеческих уставов преп.Нил Мироточивый обращается к некоторым афонским подвижникам: «О, преподобнейшие священники, священномонахи и вы, досточтимейшие монахи, находящиеся здесь в честном спасительном сосуде! Почему не держите в себе спасительной чистоты и целомудрия, но обрела место среди вас некая нечистота мужеложственная…
Следует остерегаться и сего первого пристрастия (мужеложства в помыслах), доводящего до страшного греха, от которого трепещут бесы, имея страх того нестерпимого пламени огненного… Земля трепещет, когда глядит на сие треклятое деяние мужеложственное; как же вы осмеливаетесь возделывать ужаснейшее беззаконие треклятейших мужеложцев, которые не чувствуют, что станет с ними и что будет им после… Ныне время соблюдать себя от грядущего пламенного огня отмстительного…
Если демоны здесь трепещут, тем более подобает остерегаться сего вам. Но бес ныне кует по обычаю бесовскому, т. е. раздувает угли, накаливает железо плоти человеческой огнем страстей и сокрушает молотом, люди же, слушая такое кование, падают ныне на наковальню бесовскую. Говорим: ложится человек всею мыслью своею под молот блуда, сластолюбия, зависти, неблагодарности, обиды, любостяжания, под молот мужеложства, малакии (онанизма)…
Прежние пустынники, имевшие благодать Всесвятаго Духа, взирая на сей пламень огненный, т. е. видя в себе возгорание страсти мужелюбной и ощутив пламень сего, убегали в горы и пещеры, чтобы не иметь никакого обращения и собеседования с юными, чтобы не настигло их пламя похоти и не повлекло внутрь пламени огненного, которым наказуется сие противоестественное беззаконие. Сие противоестественное беззаконие удаляет человека от Бога. Сие проклятое беззаконие удаляет от благодати Божией! Сие проклятое беззаконие удаляет от благодати Божественного Крещения! Сия проклятая любовь плотского деяния, малакийного беззакония удаляет от благодати девства, растлевает елей целомудрия, гасит светильник молитвы и затворяет врата покаяния» (преп.Нил Мироточивый, «Посмертные вещания», ч.3, гл.27).

Вот как поступали древние подвижники, – «видя в себе возгорание страсти мужелюбной и ощутив пламень сего», вместо похоти по отношению к женщинам, – они вообще «убегали в горы и пещеры», из своих монастырей. Почему они так поступали, не надеясь на свое подвижничество и целомудрие? Потому что они знали немощь естества, и не были самоуверенными и самонадеянными. Они поступали так, чтобы «не иметь никакого обращения и собеседования с юными, чтобы не настигло их пламя похоти и не повлекло внутрь пламени огненного». Они поступали так: потому что «такова наша немощь! таково влияние на нас соблазнов!» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл.5); потому что «не верь во всю жизнь твою сему бренному телу, и не надейся на него, пока не предстанешь Христу» (Лествица сл.15, п.17).

Вот так поступали древние подвижники. А современные поступают совершенно наоборот, – они живут и гуляют посреди соблазнов, и при чем таких, каких не бывало никогда; они, наборот, если имеют мужеложественную страсть, то идут в монастыри, где есть великое множество юных и молодых братий. И таким образом, их подвижничество проходится на основании духа самоуверенности и самонадеянности. Что в итоге, приводит их к падениям и деградации, которая усердно скрывается за маской лицемерия. И такое попрание уставов Святых Отцов привело к тому, что монашество сделалось язвою для христианства, которая, по причине своей духовной слепоты, содействует уничтожению христианства.

И далее, перечисляя причины пристрастия некоторых старцев к своим послушникам, преп.Нил приводит и одну из них: «Если послушник молод, старец прельщается плотским прельщением, дает полную власть послушнику своему и совершенно ему подчиняется. С этим пристрастием к послушнику проникает в старца бес, бес (мужестрастия), до такой степени начиная бороть его, что старец, наконец, побеждается страстью к послушнику, делая ему взоры; послушник, видя, как старец делает ему взоры, творит и сам взоры старцу; старец еще больше воспламеняется любовною страстью плотскою, пьянеет от сей любви плотской, начиная обнимать послушника; послушник, видя, что прельщается им старец, начинает и сам прельщаться своим старцем; так увлекшись, боримы бывают оба, впадают в деяние сваления, валяясь, как свиньи, один с другим… Послушник, увидав, какое дело сотворил с ним старец, получает о нем худое мнение, даже за человека его не считает, считает уже за осла, больше не спрашивая старца, что надо делать и как» (преп.Нил Мироточивый, «Посмертные вещания», ч.3, гл.42).

Затем преп.Нил призывает к покаянию и возвещает Божьи кары тем, которые пали в мужеложство: «О, если бы пребыло в вас непоколебимо соблюдение заповеди целомудрия, о, если бы вы хранили целомудрие, как змей главу! Но храните ли вы таким хранением целомудрие? Вы преступили его, стремитесь духом к безбородым мальчикам и все оскверняетесь ими. Сие преступление заповеди Божией невыносимо для Бога и долее Он переносить не будет. Посему Бог решил послать ангела сатаны, чтобы нашествием своим сей ангел сатаны истребил такое преступление среди вас, творящих его» (преп.Нил Мироточивый, «Посмертные вещания», ч.3, гл.69).

И вот преп. Нил приводит одну историю, в которой видно, как страсть мужеложства проникала на Афон, заражая некоторых монашествующих и старцев. В этой истории очень хорошо видно то, что никто уже остановить этого не мог: «Некий человек имел в скиту одного безбородого юношу, который был весьма красив лицом и давал много соблазна скитянам. Был же и еще один человек, бессильный бороться с тою страстью, неудержимый в своем злом желании, который услаждался мысленно юношей; мысленно и постоянно был воспламенен мужелюбно страстью к тому юноше.
Так как юноша давал великий соблазн скиту, то некоторые скитяне решили удалить юношу из скита; другие же не хотели того, ибо были влюблены в юношу. Особенно старец юноши предпочитал лучше самому удалиться с Горы, нежели расстаться с юношей; до такого влюбления в юношу дошел старец. Те же, которые не желали юноши, производили большое смятение, чтобы изгнать юношу из скита. Один из них, называемый Лука, смелый нравом, дерзал (т. е. смело настаивал), чтобы изгнан был юноша из скита. Видит некто, бессильный человек (т. е. один небогатый и неславный скитянин, но влюбленный в юношу, которого держало старшее лицо в скиту), видит, что хотят изгнать юношу; что же он тогда делает? Однажды, когда отцы со смелым Лукою должны были собраться, чтобы изгнать юношу, сей мужелюбный подстроил Луке такую штуку, через которую надеялся погасить возмущение против юноши. Притворился он пособником Луке. Лука должен был проходить мимо его дома, чтобы идти на собор; бессильный, увидав, что идет Лука, подозвал его и сказал: «Добрый час, старец Лука». Лука говорит: «Будь здоров. Благослови». Говорит бессильный: «Бог да простит тебя. Отчего ты печален?» Говорит Лука: «Не спрашивай; сам знаешь, отчего я печален: оттого, что этот молодой, безбородый перепачкал скит». Говорит хитрец: «Да и я хотел тебе это сказать; взойди ко мне внутрь». Не ведая хитрости, Лука взошел внутрь. Говорит хитрец: «Поверь, старец Лука, одному Богу только известно, что я терплю из-за этого мальчика». Говорит Лука: «Почему же ты не исповедуешь твоей болезни перед собором, чтобы мы сделали постановление изгнать его из скита». Говорит хитрец: «Что делать, Лука? Боюсь старца его. Не знаешь разве, какой старец его? Лучше иди ты и сделайте постановление, чтобы изгнать соблазн из скита, ибо многие из-за этого соблазна перепачкались». Когда он это сказал, Лука встал, чтобы удалиться; хитрец же говорит: «Постой, выпьем по рюмочке раки». Говорит Лука: «Не хочу; если же хочешь угостить меня, то приготовь немного шербета (варенья с водой). Если мне сейчас выпить раки или вина, станут говорить, что хмель возбуждает Луку делать такую смуту». Говорит хитрец: «Посиди, Лука, пока я сделаю». Лука, не ведая хитрости, присел немного; хитрец же, приготовив шербет, положил в него то, что ныне называют сулемой, положил такую меру, чтобы она подействовала в то время, когда Лука будет на соборе. Лука, не ведая сего, выпил, затем удалился от злодея и пошел на собор, собранный в одной из калив для решения дела о юном. Услыхал Лука, что юношу защищают, хотят, чтобы он оставался в скиту, пока не вырастет борода, не выходил бы из дома и не ходил бы в соборный храм, Лука весьма возмутился этим; одновременно с гневным волнением подействовала во внутренностях его и отрава. Только что поднял он руку свою, чтобы сказать, что не должно быть в скиту юноши, и едва открыл свои уста, тотчас ударила ему в голову отрава, закружилась голова, он упал к ногам собора и скончался там же, на соборе; у ног собора лежало его мертвое тело. Увидав эту внезапную смерть, заседатели собора изумились и подумали, что Божественный гнев нашел Луку и убил его за то, что он немилостиво требовал изгнания юноши.
О, несмысленные и медлительные сердцем! Разве Богу нужно было вожделевать, (дабы пребыл в скиту) сей юноша, разве нужно было делать Богу из-за юноши таковое чудо? Тогда подобало бы отменить слова преподобного Павла, который говорит решительно: «Кто сообщается с безбородыми, не узрит Лица Божия». Тогда нужно было бы отменить правило, по которому от сообщающегося с безбородым или молодым удаляется благодать спасения. Пришлось бы тогда уничтожить не только слова преподобных Павла и Афанасия, но и всех прежних отцов и патриархов, говоривших, что от сообращения с молодыми человек впадает в душевную смерть» (преп.Нил Мироточивый, «Посмертные вещания», ч.5, гл.19).

Вот до чего доводит страсть, до убийства и жестокого обмана всех, выдавая все это за волю Божию. Вот они лжестарцы и лукавые обманщики, которых в наше время уже явилось великое множество.

Вот таковое положение явилось на Афоне, и постепенно стало заражать все большее количество монашествующих. А в наше время Афон превратился просто в туристическую базу, монастыри – в музеи, а монахи – в обслуживающий персонал, зарабатывающий на этом деньги. Когда я в конце девяностых был на Афоне, то монахи, живущие в скитах, о состоянии Афона так и выражались.

И в наше время уже встал вопрос не просто о блуде с женщинами, в среде монашествующих, как это было раньше, а о еще более худшем и страшнейшем грехе – это содомия-мужеложство. Преп. Нил Мироточивый говорит о том, что даже «бесов ужасает страшная мука, которая уготована за сие деяние, бесы боятся, как бы за соблазнение в сей грех не заключили и их туда» («Посмертные вещания», ч.3, гл.26). Этого греха «трепещут бесы, имея страх того нестерпимого пламени огненного» («Посмертные вещания», ч.3, гл.26), куда будут ввергнуты содомиты-мужеложники.

О подвизании монашествующих, в наше время, перед лицом соблазнов

А в наше время, кругом соблазн, – рекламы, телевидение, интернет, в магазинах, повсюду в общественных местах. Да и все общество одевается так, что сам внешний вид его уже является соблазном, для монахов, иеромонахов и епископов.

Но современные монахи, иеромонахи и епископы, пребывая посреди содомо-гоморских соблазнов, современного мира, говорят, что они не терпят от этого никакого вреда. И могут спокойно подвизаться посреди всего этого. Послушаем, что о таковых лукавых делателях говорит свт.Василий Великий, по отношению к соблазнам от женщин: «А если кто говорит, что от свидания и долгого сожительства с женщинами не терпит вреда, то он или не имеет в себе мужской породы, и есть какое-то весьма странное создание, занимающее середину между тем и другим полом, – как это говорят о скопцах от рождения,.. или если имеет, то, будучи погружен в страсти, не чувствует сего, уподобляясь упившимся или сумасшедшим, которые в самых тяжких страданиях почитают себя нестраждущими» (свт.Василий Великий, «Подвижнические уставы», гл.3).

Многие из таковых монашествующих обманывают людей, в тайне совершая все эти грехи, как в вышеприведенном повествовании. Другие находятся в духовной прелести, подвизаясь на основании духа самости и гордыни. И при этом, все таковые обманщики, в современном духовно-слепом обществе, могут почитаться за святых: «Замечено, что миряне и самые монахи, неимеющие духовного рассуждения, почти всегда увлекаются обманщиками, лицемерами и находящимися в бесовской прелести, признают их за святых и благодатных» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл.11).

Всякое подвижничество начинается с опытного познания своей немощи, в борьбе с той или иной страстью. Это необходимо для того, чтобы в основание добродетели заложить дух сокрушенный и смиренный. Ибо смирение  рождается от опытного ощущения и познания своей немощи, а «кто не знает своей немощи, тому недостает смирения» (преп.Исаак Сирин, сл.61). Проще говоря, милость Божия, дары Божественной благодати, изливаются на того, кто ощущает свою немощь, сокрушает в себе гордый дух, дух самоуверенности и самонадеянности; а чувство упования и надежды обращает, лишь только, на милость Божию. Господь ведет к такому настрою духа потому, что «на познании и сознании немощи зиждется все здание спасения» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.50).

Монашествующий дает обет целомудрия, и таким образом, свидетельствует о том, что он хочет победить свое естество. Эта победа должна совершиться на основании духа сокрушенного и смиренного, через познание своей немощи и своего бессилия в этой борьбе со своею похотью. Чтобы, таким образом, чувство веры и надежды очистить от примеси духа самоуверенности и самонадеянности, и обратить на одну милость Божию. И тогда Господь на такой настрой духа и изливает этот дар Божией благодати, посредством которого и связывается похоть. Для этого Господь и попускает подвижнику потомиться в этой борьбе, ощущая в себе непрекращающийся огонь похоти. Чтобы, таким образом, смирить и сокрушить, в подвизающемся, дух самоуверенности и самонадеянности. Поэтому-то Св.Отцы опытно пройдя этот путь, и говорили о том, что желающему победить свое естество надо бежать от соблазнов, надо совершенно удаляться от мира. И это является общим нравственным учением и преданием Церкви и Святых Отцов, по данному вопросу.

А, само по себе, подвизание перед лицом соблазна – это уже новшество, нарушение общего нравственного предания Церкви, по данному вопросу; это дух самоуверенности и самонадеянности, и почитание себя выше древних подвижников, Святых Отцов, которые бежали в уединенные места от соблазнов, своего периода времени. При этом соблазны, их периода времени, совершенно не идут ни в какое сравнение с современными соблазнами. «Всеми силами будем убегать, чтобы ни видеть, ни слышать о том плоде, которого мы обещались никогда не вкушать», т.е. убегать от соблазнов, исходящих от вида женского пола; «ибо удивляюсь, если мы считаем себя крепчайшими пророка Давида; чему быть невозможно» (Лествица, сл.15, п.64); «живущему посреди соблазнов невозможно не подвергнуться влиянию соблазнов» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл.30).

«Сказал святой Исаак Сирский: «Не удаляющий себя от причин греха произвольно бывает против воли своей увлекаем грехом» (Слово 57. То же учение читается и в Слове 56). Правило это, относясь вообще к монашескому жительству, особенно важно для тех, которые вступили в борьбу со свойством естества, явившимся в нем по падении.
Нам полезно вовсе не видеть того плода, от вкушения которого мы отреклись…
В житии святого Иоанна Лествичника сказано, что он пустынножительством и устранением себя от воззрения на лица окончательно угасил в себе пламень вожделения.
Все святые отцы старались удаляться по возможности своей от знакомства и общения с женами, и такое поведение передали нам в своих душеспасительных, боговдохновенных писаниях. Отцы, зная удобопоползновенность человека, не доверяли ни святости своей, ни престарелому возрасту и его неспособности ко греху. Они до конца жизни не переставали удаляться от причин греха: такое удаление есть сильнейшее средство для победы над грехом.
Когда преподобный Сисой Великий очень состарился, тогда ученик его, авва Авраам, предложил ему поместиться на жительство поближе к населению. На это отвечал девяностолетний старец: «Поместимся там, где нет жен». Ученик возразил: «Где ж место, в котором бы не было жен, кроме пустыни?» Старец сказал: «Помести же меня в пустыне, чадо» (Алфавитный Патерик).
Благое произволение человека укрепляется вдали от соблазнов, получает необыкновенную твердость и силу; напротив того, оно, будучи приближено к соблазнам, начинает мало-помалу ослабевать, и наконец совершенно извращается. Так лед на морозе крепнет более и более; но, будучи подвергнут влиянию тепла, тает и исчезает. Братия! подобает нам удалиться от знакомства с женами, особенно близкого, от частых свидания и беседы с ними. Вознамерившиеся победить естество, поймите, что эта победа невозможна, если мы будем подвергать себя непрестанно влиянию естества и возбуждать в себе действие его» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.31 «О чистоте»).

Вот по какой причине Св.Отцы, познавши немощь естества человеческого, говорили о том, что надо удаляться от соблазнов. И что всякий, неудаляющийся от них и борющийся с естественною похотью, перед лицом соблазнов, – этим свидетельствует, что он самоуверенный и самонадеянный, и у него отсутствует опытное познание своей немощи, смиренный и сокрушенный дух. И таким образом, все его делание проходит, основываясь на духе самости и гордыни. А это и приводит его к незаконному подвизанию, ложному аскетизму, к духовной прелести и самообольщению. И всех таковых ожидает: или падения, или стояние на духе самости и гордыни, а отсюда – духовная прелесть, бесовский подвижник, в духе антихристовом. Что сейчас и наблюдается, повсюду. – На основании этого ложного подвижничества и созидается церковь антихристова, в душах человеческих, независимо от юрисдикций и названий. На основании этого ложного подвижиничества, в наше время, и образовалось уже монашество антихристово.

Поэтому, живущему посреди содомо-гоморских соблазнов современного мира, чтобы не растлеваться, то лучше будет — осознать свою немощь и вступить в законный брак. Ибо таково Божие благословение для живущего посреди мира, перед лицом соблазнов. Ибо брак «есть пристань целомудрия для желающих хорошо пользоваться им, не позволяя неистовствовать природе. Выставляя законное совокупление, как оплот, и таким образом удерживая волны похоти, он поставляет и сохраняет нас в великом спокойствии… Брак есть добро, потому что сохраняет мужа в целомудрии» (свт.Иоанн Златоуст, Книга о девстве).
Ибо когда, перед лицом соблазнов, «высоко поднимется пламень (похоти), то последующее совокупление», с законною супругою, «скоро погашает его» (свт.Иоанн Златоуст, Книга о девстве).

А у кого нет законной супруги или супруга, то когда у него «высоко поднимется пламень (похоти)», то он не может его погасить, по причине постоянно действующих соблазнов, перед лицом которых он находится. И в конечном итоге, падает и растлевается.

«Такова наша немощь! таково влияние на нас соблазнов! Они низвергли в пропасть падения и святых пророков, и святых епископов, и святых мучеников, и святых пустынножителей. Тем более мы, страстные и немощные, должны принимать все меры предосторожности; и охранять себя от влияния на нас соблазнов» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл.5).

Об отшельничестве и затворе, на наши времена

Аноним:  Мой друг спрашивает, неужели Господь отнял в наше время подвиги отшельничества и затвора у всех поголовно людей? Неужели нынче можно спасать только в браке — дескать, об этом ни Христос, ни Св. Отцы не говорят. И исходя из этого, он не хочет обзаводиться семьей, а спасаться в одиночку. И если для того понадобится, он готов и в лесу один подвизаться против страстей — вне соблазна от женщин.

О.Серафим: «Да не будет сокрытым от возлюбленнейших братий, что возвышеннейшие роды иноческого жительства, как то: отшельничество в глубокой пустыни или безмолвие в затворе, также жительство при духоносном старце с безусловным послушанием ему, устроились не по случаю, не по произволу и разуму человеческому, но по особенному смотрению, определению, призванию и откровению Божию. Антоний Великий, глава монашества, учредитель пустынножития, удалился в пустыню, уже облекшись силою свыше и не иначе как призванный Богом. Хотя этого и не сказано ясно в житии его, но дальнейшие события жизни преподобного доказывают это с ясностью. О том же, что в глубочайшую (внутреннюю) пустыню для строжайшего безмолвия он был наставлен Божественным гласом и повелением, сказано и в житии его. Преподобному Макарию Великому, современнику преподобного Антония, несколько младшему его, явился херувим, показал бесплодную, дикую равнину – впоследствии знаменитый Египетский Скит, — заповедал поместиться в ней на жительство и обетовал, что пустынная равнина населится множеством отшельников64. Арсений Великий, находясь в царских палатах, молил Бога, чтоб ему указан был путь спасения, и услышал глас: «Арсений! Бегай от человеков, и спасешься». Арсений удалился в упомянутый Скит, снова там умолял Бога наставить его спасению и снова услышал глас: «Арсений! Убегай (человеков), молчи, безмолвствуй: это корни безгрешия». Преподобная Мария Египетская призвана к отшельничеству в Заиорданской пустыне повелением Божиим66. Бог, призывавший к безмолвию и отшельничеству избранных Своих, то есть тех, которых Он провидел способными к безмолвию и отшельничеству, предоставлял им такие пособия и средства для этого жительства, каких человек сам по себе иметь не может. И в те времена, в которые монашество процветало, в который много было духоносных руководителей, редкие признавались способными к безмолвию, в особенности к отшельничеству. «Истинное, разумное безмолвие, говорит святой Иоанн Лествичник, могут проходить немногие, и именно только те, которые стяжали Божественное утешение, поощряющее их в подвигах и помогающее в бранях» (сл.4, гл.120). «Безмолвие губит неопытных» (сл.27, гл.5). Затворники и отшельники часто подвергались величайшим душевным бедствиям: подвергались бедствиям те из них, которые вступили в затвор самопроизвольно, не призванные Богом» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл. «Об отшельнической жизни»).

«Новейшие опыты подтверждают то, что с ясностью доказывают опыты времен прошедших. И ныне прелесть  –  так на монашеском языке называется самообольщение, соединенное с бесовским обольщением – бывает непременным последствием преждевременного удаления в глубокое уединение или особенного подвига в келейном уединении. В то время, как писатель этих аскетических советов, юношею, в 1824—1825 годах, посещал Александро-Невскую лавру для совещания о своих помыслах с монахом Иоанникием, свечником лавры, учеником старцев Феодора и Леонида; ходили к этому монаху для духовного совета многие миряне, проводившие аскетическую жизнь.
Ходил к нему и Павловского полка солдат Павел, недавно обратившийся из раскола, бывший прежде наставником раскольников, грамотный. Лицо Павла сияло радостью. Но он, по возгоревшемуся в нем сильнейшему усердию, предался неумеренному и несообразному с его устроением телесному подвигу, имея о душевном подвиге недостаточное понятие. Однажды ночью Павел стоял на молитве. Внезапно около икон явился солнцеобразный свет и посреди света сияющий белизною голубь. От голубя раздался глас: «Прими меня: я Святой Дух; пришел соделать тебя моею обителью». Павел выразил радостное согласие. Голубь взошел в него чрез уста, и Павел, изможденный постом и бдением, внезапно ощутил в себе сильнейшую блудную страсть: он кинул молитву, побежал в блудилище. Голодная его страсть сделала насыщение страсти ненасыщаемым. Все блудилища и все доступные для него блудницы соделались его постоянным притоном. Наконец он опомнился. Обольщение свое бесовским явлением и осквернение последствиями прелести изложил он в письме к иеросхимонаху Леониду, жившему тогда в Александро-Свирском монастыре» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл. «Об отшельнической жизни»).

«Невозможно человеку, находящемуся еще в области плотского мудрования, не получившему духовного воззрения на падшее человеческое естество, не давать некоторой цены делам своим и не признавать за собою некоторого достоинства, сколько бы такой человек ни произносил смиренных слов и как бы ни казался смиренным по наружности. Истинное смирение несвойственно плотскому мудрованию и невозможно для него: смирение есть принадлежность духовного разума. Говорит преподобный Марк Подвижник: «Те, которые не вменили себя должниками всякой заповеди Христовой, чтут Закон Божий телесно, не разумея ни того, что говорят, ни того, на чем основываются, потому и мнят исполнить его «делами». Из слов преподобного отца явствует, что признающий за собою какое-либо доброе дело, находится в состоянии самообольщения. Это состояние самообольщения служит основанием бесовской прелести: падший ангел в ложном, гордом понятии христианина находит пристанище, к этому понятию удобно прививает свое обольщение, а посредством обольщения подчиняет человека своей власти, ввергает его в так называемую бесовскую прелесть. Из вышеприведенных опытов видно, что ни один из прельстившихся не признал себя недостойным видения ангелов; следовательно, признавал в себе некоторое достоинство. Иначе и не может судить о себе плотской и душевный человек. Потому-то святые отцы и сказали вообще о всех подвижниках, недостаточно образованных душевным деланием и не осененных благодатию, что безмолвие губит их» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл. «Об отшельнической жизни»).

«В настоящее время в нашем отечестве отшельничество в безлюдной пустыне можно признать решительно невозможным, а затвор очень затруднительным как более опасный и более несовместный, чем когда-либо. В этом надо видеть волю Божию и покоряться ей» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл. «Об отшельнической жизни»).

«То, что сказано об отшельничестве и затворе, должно сказать и о послушании старцам в том виде, в каком оно было у древнего монашества: такое послушание не дано нашему времени» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл. «Об отшельнической жизни»).

Об особенностях подвига девства, борьбе древних подвижников с блудной страстью и о нашем времени

Аноним:  В дополнение к последнему вопросу — мой друг считает, что свт. Игнатий предрек общий путь, но ведь, есть же и исключения из этого общего? И мой друг считает, что насчет него Воля Божия может быть совсем иная, чем в отношении других — имеет ввиду, что может Богу угодно, чтобы он был отшельником, вне брака.
Он также считает, что в нем нет страсти блуда. Он просто избегает искушений, которые бы развивали в нем эту страсть — телевизор, Интернет, не глядит на женщин и т.п. И постепенно заметил, что в нем страсть эта утихла. Потому не видит смысла жениться, и вообще избегает женщин. Все Ваши мысли он не воспринимает насчет себя. Говорит, что все правильно Вы, батюшка, говорите, следуя свт. Игнатию Брянчанинову, но такого не может быть, чтобы под конец времен все спасались только в браке.
Как Вы думаете, батюшка, может быть действительно, например, моему другу можно спасаться и вне брака?

О.Серафим: Одно дело – это страсть блуда, а другое дело – это естественная похоть, которая не является греховной. И вот с ней-то и есть самая тяжкая брань, потому что она естественна человеку, т.е. вложена, Богом, в человека, по природе. «Соединение полов в существующем виде его естественно (падшему естеству)» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл.42).

«А если кто говорит, что от свидания и долгого сожительства с женщинами не терпит вреда, то он или не имеет в себе мужской породы, и есть какое-то весьма странное создание, занимающее середину между тем и другим полом, – как это говорят о скопцах от рождения,.. или если имеет, то, будучи погружен в страсти, не чувствует сего, уподобляясь упившимся или сумасшедшим, которые в самых тяжких страданиях почитают себя нестраждущими» (свт.Василий Великий, «Подвижнические уставы», гл.3).

Много примеров о тяжести этой борьбы, при чем в пустынях, вдали от соблазнов, приводится вот здесь.

Из  этих рассуждений видно только то, что этот человек не проходил этого пути и не знает что это такое. Поэтому так самоуверенно и рассуждает. Но «стремление победить свойство естества; хотя и падшего, возводит к такому подвигу, какого представить себе не могут неиспытавшие его» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл. «О монашестве»). Я думаю, что свт.Игнатий истинно говорит об этом, основываясь на Св.Отцах.

Все то, о чем я здесь говорю, относится к людям, которые действительно, реально, встали на путь правильно-проходимой внутренней духовной жизни, на основании духа сокрушенного и смиренного перед Богом. Так как, таким людям бесы не дадут посреди вот такого современного общества стяжать добродетель девства, в истинном ее понимании. А люди, которые еще не встали на этот путь, то для них могут быть вообще непонятны эти слова, так как бесы их особо не трогают, — или по той причине что они еще не вышли на этот путь, или потому что они находятся в духовной прелести.

Поэтому, для тех, кто законно не проходит путь борьбы со своими страстями, на основании духа сокрушенного и смиренного, эти слова всегда будут оставаться непонятными.

Ведь подвиг девства – это особый подвиг. И смысл его в чем состоит? В том, что подвижник дерзнул превзойти естество человеческое, – то, что естественно всем людям по природе, в грубом физическом теле, похотное стремление к противоположному полу. А он дерзает на то, что хочет стать особенным посреди всех людей. – «Соединение полов в существующем виде его естественно (падшему естеству). Девство превышеестественно. Следовательно желающий сохранить свое тело в девственности, должен непременно держать его вдали от того тела, соединение с которым требуется естеством. В тела мужчины и женщины вложена невидимая сила, влекущая тело к телу» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл.42).

Его подвиг состоит в том, что он хочет через посредство борьбы, не только с блудною страстью, но самое главное с естественной похотью к противоположному полу, достичь духовного совершенства, – победить естественную похоть к противоположному полу и стать подобным ангелам. Это очень высокое духовное состояние. И потому, чтобы получить от Бога этот особенный дар, он должен приобрести очень глубокое смирение, через опытное познание и ощущение своей немощи, и именно в борьбе с этой естественной похотью. И это необходимо для того, чтобы сокрушить и смирить свой дух самости и гордыни, связать первородный грех, именно через борьбу с этой естественной похотью. И таким образом получить спасение и достичь духовного совершенства, по особенному дару Благодати.

Но человек одержим духом самости и гордыни, первородным грехом. И если он на этом основании победит в себе эту естественную похоть, то он станет не подобным ангелам, а подобным демонам, ибо и они, не имея плоти, не совокупляются физически. То есть, он получит этот дар не как дар Божественной благодати, а как демонический дар, через посредство которого он будет сидеть на своем духе самости и гордыни. А через это находиться под властью демонов, получая бесовские откровения. По этой причине они его не будут трогать, а он, по причине самообольщения, будет думать, что он получил от Бога дар девственности. – Это состояние духовной прелести, бесовский девственник, антихристов монах.

«Положим, что есть двенадцать бесчестных страстей; если произвольно возлюбишь одну из них, то есть гордость, то и одна эта наполнит место прочих одиннадцати» (Лествица сл.23, п.5).

«От некоторых, не только верных, но и неверных, отошли все страсти, кроме одной. Сию одну они оставляют, как зло первенствующее, которое наполняет место всех прочих страстей; ибо она столь вредоносна, что может свергнуть с самого неба» (Лествица сл.26, п.62).

«Гордый монах не имеет нужды в бесе; он сам сделался для себя бесом и супостатом» (Лествица сл.23, п.32).

«Некоторые иноки утверждают о себе, что они, находясь часто в обществе женщин, не чувствуют вреда. Этим инокам не должно верить: они или говорят неправду, скрывая свое душевное расстройство, или проводят жизнь самую невнимательную и нерадивую, и потому не видят своего устроения, или же диавол обкрадывает их, отнимая понимание и ощущение вреда, чтобы соделать их монашескую жизнь бесплодною и уготовать им верную погибель» (свт.Игнатий Брянчанинов, «Приношение современному монашеству», т.5, гл.42).

«Часто диавол все усилие, старание, ухищрение, коварство и все свои козни устремляет к тому, чтобы проходящие монашеское житие и подвизающиеся на сем поприще, исполненном искушений, были боримы противоестественными страстями. Поэтому часто находясь в одном месте с женским полом, и не будучи боримы плотскою похотью, или помыслами, некоторые ублажают себя; а того не разумеют несчастные, что где большая пагуба, там в меньшей нет нужды» (Лествица сл.15, п.29).

Поэтому, для того, чтобы победить эту естественную похоть к противоположному полу на основании духа сокрушенного и смиренного, надо попустить этому подвижнику жуткую сверхъестественную брань, чтобы демоны разжигали в его теле огонь этой похоти. А он, не могши ее одолеть, приходил бы от этой брани в глубокое ощущение своей немощи и беспомощности, своего бессилия. И повергая эту немощь пред Богом, вопил бы и вопиял к Нему о помощи, плача и рыдая. И так должно быть с ним в течении нескольких лет, ну может быть так лет около 10-ти, 15-ти. А то и больше. Ведь именно так и проходили этот подвиг подвижники и получали от Бога этот особенный дар девства.

 «Страсти в иноках голодны: они, если будут оставлены без хранения, то кидаются с неистовством на предметы похотения, подобно хищным зверям, спущенным с цепей» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл. «О хранении себя от соблазнов»).

«Другой брат имел искушение на блуд и с усилием выдерживал подвиг в течение четырнадцати лет, соблюдая, чтобы самый помысел его не согласовался с похотью» (Древний патерик, гл.5, п.17).

«Рассказывали о матери Сарре: тринадцать лет она находилась в сильной борьбе с демоном блуда и никогда не просила о том, чтобы избавиться от сей борьбы, но только взывала: Боже мой, помоги мне!» (Древний патерик, гл.5, п.13).

«Один брат возмущался помыслом блуда: брань была, как огонь, горящий день и ночь в его сердце. Он терпел и не уступал своему помыслу. И после долгого времени прошла брань, никак не могши преодолеть его по причине терпения» (Древний патерик, гл.5, п.15).

Вот пример преп.Марии Египетской, которая пробыла в пустыне 47 лет, и из них 17 лет ушло у нее на жуткую брань с блудными помыслами и естественной похотью: «Зосима спросил:
— Сколько же лет, госпожа, прошло, как ты водворилась в этой пустыни?
— Я думаю, — отвечала она, — протекло 47 лет, как я оставила святой город.
— Что же, — спросил Зосима, — ты находишь себе на пищу?
— Перешедши Иордан, — сказала святая, я имела два с половиной хлеба; они понемногу высохли, как бы окаменели, и их я вкушала понемногу несколько лет.
— Как ты могла благополучно прожить столько времени, и никакой соблазн не смутил тебя?
Я боюсь отвечать на твой вопрос, отец Зосима: когда я буду вспоминать о тех бедах, какие я претерпела от мучивших меня мыслей, я боюсь, что они снова овладеют мною.
— Ничего, госпожа, — сказал Зосима, — не опускай в своем рассказе, я потому и спросил тебя, чтобы знать все подробности твоей жизни.
Тогда она сказала:
— Поверь мне, отец Зосима, что 17 лет прожила я в этой пустыне, борясь со своими безумными страстями, как с лютыми зверями. Когда я принималась за пищу, я мечтала о мясе и вине, какие ела в Египте; мне хотелось выпить любимого мною вина. Будучи в миру, много пила я вина, а здесь не имела и воды; я изнывала от жажды и страшно мучилась. Иногда у меня являлось очень смущавшее меня желание петь блудные песни, к которым я привыкла. Тогда я проливала слезы, била себя в грудь и вспоминала обеты, данные мною при удалении в пустыню. Тогда я мысленно становилась перед иконою поручительницы моей, Пречистой Богородицы и с плачем умоляла отогнать от меня мысли, смущавшие мою душу. Долго я так плакала, крепко ударяя себя в грудь, и наконец как бы свет разливался вокруг меня, и я успокаивалась от волнений. Как признаться мне, отец, в блудных вожделениях, овладевавших мною? Прости, отец. Огонь страсти загорался во мне и опалял меня, понуждая к похоти. Когда на меня находил такой соблазн, то я повергалась на землю и обливалась слезами, представляя себе, что перед мною стоит Сама моя поручительница, осуждает мое преступление и грозит за него тяжелыми мучениями. Поверженная на землю я не вставала день и ночь, пока тот свет не озарял меня и не отгонял смущавшие меня мысли. Тогда я возводила очи к поручительнице своей, горячо прося помощи моим страданиям в пустыне — и действительно, Она мне давала помощь и руководство в покаянии. Так провела я 17 лет в постоянных мучениях. А после, и до сего времени, Богородица во всем — моя помощница и руководительница» (Житие преп.Марии Египетской, «Жития Святых», 1 апреля). Это пример того, чем занимались подвижники в пустыне, вдали от всяких внешних соблазнов.

Все эти брани происходили в пустынях, вдали от мира, при полном отсутствии соблазнов. А если при таком подвиге и постоянно горящем огне похоти в теле, — годами находиться посреди современных соблазнов, то что из этого получится? Это все равно, что стоять в огне и пытаться не сгореть. – Огонь похоти горит с огромной силой внутри и тут же соблазны, огонь снаружи.

И если подвижники вели такую жестокую брань, годами, десятилетиями, вдали от соблазнов, прежде чем получить от Бога дар девства и целомудрия, то о чем могут говорить современные новоначальные, которые даже еще не начинали этой брани, которые, можно сказать, даже вообще «пороху не нюхали». Которые замирание и затишье, на время, страстей уже воспринимают за бесстрастие. Этим они свидетельствуют о себе, что они не имеют никакого понятия об искоренении страстей. Ибо одно дело – это замирание страсти; и другое – это искоренение ее.

Искоренение страсти – это значит воспитание в себе противоположного навыка, привычки, через посредство постоянного противления страсти. И без этого противления – страсть не искореняется и противоположная добродетель не воспитывается. При чем, это должно получить как дар Божией благодати. А дар этот изливается только туда, где в основании есть дух сокрушенный и смиренный, где опытное познание своей немощи, в борьбе со страстью. Этот путь подвижники проходили десятилетиями, всю жизнь.

А здесь, – борьба не просто со страстями (которые неестественны человеку по природе), а с самим своим естеством, так как похоть естественна человеку, по природе.

Когда подвижник борется со страстью, то на его стороне, – естество и его произволение.
Но когда подвижник борется с похотью, то на его стороне только одно его произволение, а его естество, похоть и страсть — против него. Поэтому-то, это и тяжелая борьба.
Поэтому-то, подвижники проходили ее десятилетиями, и не доверяли своей плоти, до конца своей жизни, удаляясь и бегая от соблазнов.

А вот то, что уже относится к нашему времени:
«Вы поняли, что Бог открыл Вам на поприще Богом установленного монашеского подвига, который отъемлется с лица земли по неисповедимым судьбам Божиим, пред которыми надо нам благоговеть и безмолвствовать. На все свое время. Спасение и разные способы его были даром Божиим человечеству, а отнюдь не собственным изобретением человечества» (свт.Игнатий Брянчанинов, Избранные письма, «Письма к монашествующим», п. 41).

«Правда, и ныне некоторые разгоряченные верхогляды, даже из светских, берутся за поддержание монашества, не понимая, что оно – великая Божия тайна. Попытки таких людей лишь смешны и жалки: они обличают их глубокое неведение и судеб Божиих и дела Божия. Такие умницы и ревнители что ни сделают, все ко вреду» (свт.Игнатий Брянчанинов, Избранные письма, «Письма к монашествующим», п. 50).

«Надо понимать дух времени и не увлекаться прежними понятиями и впечатлениями, которых в настоящее время осуществить невозможно. Важность – в христианстве, а не в монашестве» (свт.Игнатий Брянчанинов, Избранные письма, «Письма к родным и друзьям», п.503).

Все эти слова, которые сказаны вашим другом, сказаны по кровяному разгорячению, по причине самомнения и духа самоуверенности, по причине отсутствия опытного познания своей немощи. Он замирание страсти стал воспринимать — уже за начало бесстрастия. В этом явно видно его самомнение, вменение себе своего делания, по настрою своего духа, им не примечаемого.

Если он дальше будет подвизаться на основании этого духа, то из него, впоследствии, получится бесовский подвижник, ложный аскет. В итоге, – фарисей-лицемер.

Но обычно, в наше время, чтобы придти к каким-то верным понятиям, надо, по причине одержимости самомнением и духом самоуверенности, долго и упорно «постучаться головой об стенку». В основном, в наше время, душевное прозрение, у людей, наступает таким путем, – через скорби, которые будут сокрушать и смирять дух, приводя его к ощущению своей немощи.

Вот это можно сказать общий путь, в наше время, для всех тех, кто пытается идти путем исключения, – подвизаться таким подвижничеством, которое не дано нашему времени.

Аноним:  Скажите, батюшка, вот у нас сейчас содомо-гоморрские условия жизни. Не значит ли это, что нужно по немощи своей удаляться в отдаленные места жительства — к примеру, из городов в деревни, где нет таких соблазнов? Ведь, если есть возможность переехать в деревню, отдалиться от соблазна, а ты этого не делаешь, возгревая в себе уверенность, что устоишь в искушениях городских — это же по сути самоуверенность, так? Тем более нынче — во время расцвета содомо-гоморрских соблазнов.

О.Серафим: Одно дело – это человек женатый, и другое дело – это человек неженатый, незамужний.

Но и в деревне, в наше время, точно так же соблазны. Я живу в глухом селе, и все равно тут есть соблазны. Конечно, в меньшей степени, но есть.

Наше время такое, что от них никуда не скроешься. Но супружество помогает избежать этих соблазнов. Так как, если человек в супружестве, – то у него борьба не с естеством, а со страстью. В таком случае, он может бороться со страстью, а на его стороне будет его произволение и естество. В супружестве, естество находит свое разрешение в противоположной половине (жене или муже). Поэтому, все остальное, для естества, уже неестественно. А потому и является страстью, погибельной для души. И в этой брани естество будет всегда на стороне произволения, в борьбе против страсти. То есть, человек может подвизаться, бороться, до той поры, пока огонь похоти не возгорится в нем сильно, тогда он, видя свою немощь, может уступать естеству, вступая в законное совокупление со своею женой или своим мужем.

Об этом и говорит ап.Павел: «Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а (потом) опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим» (1Кор. 7: 5).
«Здесь он разумеет молитву, совершаемую с особенным тщанием, ибо если бы совокупляющимся он запрещал молиться, то как можно было бы исполнять заповедь о непрестанной молитве? Следовательно, можно и с женою совокупляться и молиться: но при воздержании молитва бывает совершеннее. Не просто сказал: да молитеся, но: для упражнения в молитве, потому что брачное дело только отвлекает от этого, а не производит осквернения. И «опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана»… А дабы знали, что не дьявол только бывает виновником прелюбодеяния, прибавляет: «невоздержанием вашим»» (св.Златоуст)… Прекращать воздержание советует, – чтобы не искушал вас сатана..
Что в известные времена должно воздерживаться супругам, это есть закон и естества. К этому прилагает свое требование и закон богоугождения. Но как все сие уладить и упорядочить, этого предписаниями определить нельзя. Оставляется это взаимному согласию и благоразумию супругов» (свт. Феофан Затворник, «Толкование посланий апостола Павла», Первое послание к Коринфянам, гл.7: 5-6).

Поэтому, Господь дает возможность спасения и посреди содомо-гоморских соблазнов, через посредство брака, подобно Лоту, жившему в Содоме.

Аноним:  Я хотел бы спросить вас о том, есть ли все-таки исключительные случаи к принятию монашества в наше время. Для чего же тогда Свт. Игнатий Брянчанинов написал свои труды, например пятый том — приношение своременному монашеству? Наверное он написал свои сочинения для монахов, особенно пятый том, значит он все-таки, помимо язв и болезней монашества, видел еще и возможность спасения в нем. Лично я верю в это. И еще старец Паисий Святогорец (наш современник), тоже писал о принятии монашества тем, которые желали. Я согласен, что проблем в монастырях хватает, но все-таки если есть призвание от Бога к монашеству, то как бы не было трудно, спасение возможно. Несмотра на многие несовершенства монастырей своего времени, свт. Игнатий, выражал пред кончиной полное удовлетворение избранным путем. Поэтому я лично верю, что какое бы не было горестным, состояние современого монашества, спасение там еще возможно.

О.Серафим: Вы можете верить, как вам хочется. – Это личное ваше дело. Я вам уже много писал до того, по этому поводу, но все это бесполезно. О Паисии Святогорце здесь и здесь.

О сочинениях свт.Игнатия Брянчанинова и его даре

«Относительно моих сочинений передай о. архимандриту, что я никак не желаю, чтоб ныне они были напечатаны, по многим причинам, между прочим, и по той, что я их выправляю и пополняю. Так, правила для наружного поведения новоначальных выправлены и к ним приделана другая половина, в пять раз больше первой, — о душевном делании для новоначальных. «Слово о смерти» я выправил и послал к Московскому митрополиту с прошением о разрешении напечатать, как опыт аскетических трудов моих. Что будет? не знаю! Если Богу угодно будет, то мне желалось бы напечатать собрание моих сочинений, пересмотревши тщательно, и напечатать под собственным моим наблюдением. Если же этого Богу не будет угодно, то выправленная рукопись может остаться по смерти моей тому, в чьи руки Бог приведет ее, и может быть напечатана или и ненапечатанною послужит кому-либо в душевную пользу. У о. архимандрита имеется снимок многих моих сочинений в память о мне, грешном, и в память того, что я хотя сам мало знал, но что знал, то братии сообщал в общее спасение. Почему прошу и молю о. архимандрита моих сочинений не печатать ни в целом виде, ни в выписках, ни в переделанном виде. Мне старец Исаия говаривал: «Не пиши! не для кого!»» (свт. Игнатий Брянчанинов, т. 7, «Письма к разным лицам», п.279. 1860г).

«Когда я жил в Сергиевой пустыни, тогда не благоволили, чтоб мои сочинения были издаваемы печатно, имея на то свои причины. Может быть, эти причины существуют и доселе… Следовательно, если встретится препятствие к напечатанию, то не усиливайся, чтоб напечатали. Сначала мне не указывали прямо: на отказ употребляем был свой прием. Именно: так перемарывали рукопись и так изменяли сочинение, что рукопись делалась никуда не годною, а сочинение делалось чуждым мне и получало искаженный вид, могущий соблазнить читателя, а автора сделать посмешищем публики. Впоследствии один цензор был столько добр, что сказал о существовании тайного приказания относительно моих сочинений, после чего я не стал беспокоить цензуру представлением туда трудов моих. И теперь буду вполне мирен, если откажут в напечатании. (Не знаю, о ком хотел сказать Преосвященный Игнатий, не назвав цензора, передавшего ему тайное распоряжение, но знаю верно, что Варшавский архиепископ Иоанникий, бывший некогда также цензором, то же самое передавал С.-Петербургской купеческой жене Татьяне Семеновне Митрополовой (Никифоровой). – Примеч. П.А. Брянчанинова, родного брата свт.Игнатия)» (свт. Игнатий Брянчанинов, т. 7, «Письма к разным лицам», п.178. 1862г).

«Святой Иоанн Дамаскин, когда возвратился старцем на жительство в обитель преподобного Саввы, где он и начал свое монашество, то занялся пересмотром и исправлением своих сочинений. Блаженный Августин в старости составил отдельную книгу, которую назвал «Retractiones». В ней он изложил те изменения, которые признавал нужными в своих сочинениях, так как самых сочинений, уже распространившихся по всему свету, по сей причине исправлять было невозможно. Прочитывая теперь сочинения, написанные мною, тогда как мне было сорок лет, нахожу много незрелого, недостаточно понятого, а потому недостаточно объясненного. (В молодости своей еще юнкером, инженерным офицером, находясь часто в кругу современных литераторов и пользуясь особым расположением одного из них, Гнедича, Преосвященный Игнатий принял за правило и часто повторял совет Гнедича: чтоб сочинения, писанные до сорока лет, без всякого исключения считать решительно неоконченными, в том убеждении, что с этих только лет в авторе может быть признаваема достаточная зрелость ума, опыта и вкуса, а потому все, вышедшее из-под пера до сорока лет, следует не издавать печатно, а оставлять до упомянутого периода жизни, в который, пересмотрев сочинение, переправить оное и тогда произнести о нем свой суд, или отдавать в печать, или уничтожить. Это правило, которого держался Преосвященный Игнатий, служит объяснением того, почему он, говоря о своих сочинениях, считает все написанные им до сорока лет как бы несуществующими, а те, которые написаны им в сорокалетнем возрасте, он признает в вышеприведенном письме незрелыми относительно настоящей духовной высоты его понимания.Примеч. П.А. Брянчанинова, родного брата свт.Игнатия)» (свт. Игнатий Брянчанинов, т. 7, «Письма к разным лицам», п.186. 1862г).

«О сочинениях моих: Не без Промысла Божия устраивается напечатание их, доселе встречавшее затруднения» (свт. Игнатий Брянчанинов, т. 7, «Письма к разным лицам», п.180. 1862г).

«Слышу, что писания мои, заимствованные из изучения отцов, встретили нарекания и некоторые гонения: это благой признак» (свт. Игнатий Брянчанинов, т. 7, «Письма к разным лицам», п.186. 1862г).

«В разговоре о монашестве то место, которое изменено при напечатании в «Домашней беседе», я вовсе выкинул, заменив десять страниц двумя, благочестиво и назидательно (в частном смысле) отказавшись от суждения о приведении монастырей в порядок, хотя недавно, в сочинениях преподобного Антония Великого, прочитал именно такое предсказание о монастырях и о причине их упадка, какое было написано мною. Не хочу, чтоб от меня выходило подло уклончивое и колеблющееся свидетельство об истине. Не желают слушать? так лучше молчать. Возгласят события. Заразительная смертоносная болезнь, когда ее не лечат правильно, а только прикрывают, усиливается и усиливается. Должна ж она и разразиться» (свт. Игнатий Брянчанинов, т. 7, «Письма к разным лицам», п.192. 1863г). 

«Величайшая трудность была нравственная: в новоначалии моем я не мог найти монаха, который был бы живым изображением аскетическаго учения Отцов Православной Церкви» (Избранные письма, «Письма к монашествующим», п.49). И это в первой половине 19-го столетия.

Все изречения об упадке и кончине монашества были написаны свт.Игнатием, в своих письмах к близким и друзьям, в конце своей жизни, в зрелом возрасте. Так как цензура, как мы видим из вышенаписанного свт.Игнатием, не пропустила бы подобных сочинений.

Поэтому, статьи, обращенные к монашеству, это был «глас вопиющего в пустыне», которого никто не услышал. Вот почему свт.Игнатий и пришел, к концу своей жизни, к выводам, что монашество, в общем, можно сказать, исчезло с лица земли, и последние его малые единичные остатки тоже исчезают: «О монашестве я писал Вам, что оно доживает в России, да и повсюду, данный ему срок… Восстановления не ожидаю» (Избранные письма, «Письма к монашествующим», п. 50). «Мнение Ваше о монастырях вполне разделяю. Положение их подобно весеннему снегу в последних числах Марта и первых Апреля: снаружи снег как снег, а под низом его повсюду едкая весенняя вода: она съест этот снег при первой вспомогательной атмосферической перемене» (Избранные письма, «Письма к монашествующим», п. 48). Что уже давно и произошло, в период революции.

И что Сам Бог убирает монашество «с лица земли по неисповедимым судьбам Божиим, пред которыми надо нам благоговеть и безмолвствовать» (Избранные письма, «Письма к монашествующим», п. 41).

Но люди пытаясь подменить волю Божию, приходят к плачевным результатам: «Важная примета кончины монашества – повсеместное оставление внутреннего делания и удовлетворение себя наружностию на показ. Весьма часто актерскою наружностию маскируется страшная безнравственность» (Избранные письма, «Письма к монашествующим», п. 48).

Поэтому, как говорит свт.Игнатий, об уничтожении монашества: «Надо покоряться самым попущениям Божиим» (Избранные письма, «Письма к монашествующим», п. 50).

***

Получается, что, вашей демагогией, все эти изречения свт.Игнатия Брянчанинова низводятся на нет, потому что вы так верите. В принципе – это и есть дух самоуверенности, который выдает себя за правую веру. На самом деле, через посредство всего этого, ищется дух самоутверждения. Отсюда можно заболтать очевидные вещи, и низвести их на нет, потому что так хочется верить самомнению и духу самоуверенности. – Это уже лукавое самооправдание, которое закрывает для человека путь к покаянию.

Разве непонятны все выше и нижеизложенные изречения, которые написал свт.Игнатий Брянчанинов более 155 лет назад, в середине 19-го столетия!? Чего тут не ясного во всех этих изречениях!? Они что были сказаны просто так, «для красного словца»!? А вашими рассужениями, которые являются стремлением усидеть на двух стульях, – что все, мол, как бы так, да не совсем так, – всё, то что говорилось свт. Игнатием, низводится на нет. Цель достигнута. Поэтому, молодые люди, — вперед к монашеству. И в итоге, опять, куча народа устремляется по пути духовной прелести, под разными благовидными предлогами, которые приводятся не к месту, не к времени, вот такими вот «духовными наставниками», находящимися в состоянии духовной прелести и самообльщении.

А здесь свт.Игнатий говорит о большинстве монашествующих подвижников, своего времени: «Надо каяться, молиться и охраняться от прелести, потому что в настоящее время большая часть желающих благочестно жить и мнящих о себе, что они живут благочестно, разгорячены вещественным разгорячением, и находятся в большем или меньшем самообольщении» (Избранные письма, «Письма к родным и друзьям», п.503).

 «Вы поняли, что Бог открыл Вам на поприще Богом установленного монашеского подвига, который отъемлется с лица земли по неисповедимым судьбам Божиим, пред которыми надо нам благоговеть и безмолвствовать. На все свое время. Спасение и разные способы его были даром Божиим человечеству, а отнюдь не собственным изобретением человечества» (Избранные письма, «Письма к монашествующим», п. 41). Здесь свт.Игнатий явно свидетельствует о том, что монашеский подвиг убирается с лица земли, Самим Богом. И то, что этот подвиг относился к определенному периоду времени: «На все свое время». Этот способ спасения был предоставлен Богом человечеству, в определенный период времени, который уже прошел. Поэтому-то, монашество, «по неисповедимым судьбам Божиим» убирается, Богом, «с лица земли». Препятствовать этому – это значит идти против воли Божией, идти по пути духовной прелести; это значит участвовать в создании монашества антихристова.

А вот здесь, как раз, и говорится о тех, которые по своей духовной слепоте пытаются поддержать монашество, особенно в наше время, не понимая того, что время его уже давно прошло: «Правда, и ныне некоторые разгоряченные верхогляды, даже из светских, берутся за поддержание монашества, не понимая, что оно – великая Божия тайна. Попытки таких людей лишь смешны и жалки: они обличают их глубокое неведение и судеб Божиих и дела Божия. Такие умницы и ревнители что ни сделают, все ко вреду» (Избранные письма, «Письма к монашествующим», п. 50). Свт.Игнатий говорит о том, что у людей, которые пытаются поддержать монашество «глубокое неведение и судеб Божиих и дела Божия», то есть это – духовные слепцы.

А вот здесь свт.Игнатий говорит о тех, которые по своей духовной слепоте, думали что не так уж и все плохо: «Мнение разгоряченное слепцов, которые все видят в цветущем виде, не должно иметь никакого веса» (Избранные письма, «Письма к родным и друзьям», п.515). То что можно сказать о современных слепцах, которые смотрят как слепцы того периода времени, и не видят того, что монашество, как такового вообще уже нет. Можно сказать только то, что они идут против воли и судеб Божиих, по пути самообольщения и духовной прелести. Они, эти «разгоряченные верхогляды», не постигая судеб Божиих, пытаются человеческими усилиями достичь того, на что нет воли Божией: «Когда люди захотят собственными усилиями достичь того, что дается единственно Богом, тогда труды их суетны и тщетны» (свт. Игнатий Брянчанинов, Избранные письма, «Письма к мирянам», п.229). – Это и есть свидетельство того, что они одержимы самомнением, духом самоуверенности и самонадеянности, духом самости и гордыни. Они, думая, что исполняют волю Божию, на самом деле, в реальности, являются сознательными или несознательными провокаторами, которые помогают дьяволу уничтожать христианство, через посредство создания антихристова монашества.
В наше время уже, через посредство ложного подвизания и асктеизма, созданно антихристово монашество, активно участвующее в приведении всего мира к антихристу.

Вы живете иллюзиями, и отсутствуете в реальности. Если вам нравится увлекаться иллюзией, через посредство области мечтательности, то это личное ваше дело. И никто этому воспрепятствовать не может, кроме вас самих. И то, что вы лично верите в это, то это только свидетельствует о вашей вере, через посредство которой ищется утверждение в духе самости; отсюда является самоуверенность, которую вы воспринимаете за истинную веру. Это и называется самообольщением. И если вы, будучи в МП, ищете этого монашества, то вы или сожгете свою совесть и из вас получится капитальный фарисей. Или, через какой-то период времени, дай то Бог, придете к разочарованию в своих иллюзиях, которыми вы сейчас очарованы, через посредство бесовских чар, которые бесы наводят на вас, по причине одержимости самомнением и духом самоуверенности.

Пока что вы ищете не спасения, а дух самоутверждения. Монашество вам нужно, как средство для самоутверждения. Дай Бог, чтобы вы пришли в своей жизни к тому, — что стали искать путь спасения.

Так многие обращаются к Богу, к вере, но через какой-то момент времени (через 5, 10, 20 лет, а то и в конце жизни), вдруг, выясняется, что они искали не спасения души, а удовлетворения своему духу самости и гордыни. Религия и все религиозные средства, для них являлись только лишь средством для само-утверждения. Поэтому, когда они обнаружили в себе этот дух, и начали понимать, что происходит; тогда, видя бессмысленность всей своей деятельности, они обнаружили и то, что веры-то, собственно говоря, у них нет. Так как, возгревание своего самомнения и духа самоуверенности, искание духа самоутверждения, давало им энергию и кровяную ревность, которую они воспринимали за веру, за стремление к спасению. А на самом деле, в реальности, они шли совсем в другую сторону.

«Когда люди захотят собственными усилиями достичь того, что дается единственно Богом, тогда труды их суетны и тщетны; тогда они подобны упоминаемым в Евангелии создателям столпа, начинающим здание без средств к совершению его. Все мимоходящие, т.е. бесы и страсти, надсмехаются над ними, потому что по наружности они будто совершают добродетель, а в сущности, находятся в горьком обмане, слепоте и самообольщении, подчинены страстям своим, исполняют волю бесов. И многие думали проходить послушание, а на самом деле оказалось, что они исполняли свои прихоти, были увлечены разгорячением. Счастлив тот, кто в старости своей успеет уронить слезу покаяния на увлечения юности своей. О слепых вождях и водимых ими сказал Господь: «если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму» (Матф.15:14)» (свт. Игнатий Брянчанинов, Избранные письма, «Письма к мирянам», п.229).

В принципе, я понимаю, что все, что я здесь пишу, – это бесполезно. Вы все равно останетесь при своих понятиях. Вам надо опытным путем, долго и упорно, как говориться, «постучаться головой об стенку», чтобы что-то начать понимать из того, что я здесь написал. Самомнение и дух самоуверенности не дают вам увидеть очевидные вещи. – Отсюда духовная слепота.

Это вопрос веры, – кто правильно видит волю Божию, на текущий момент времени, и действует в соответствии с Ней, тот и свободен от самомнения и духа самоуверенности.

А кто свое самомнение и дух самоуверенности воспринимает за волю Божию, тот и исполняет волю бесовскую.

Чувство же веры, свободное от духа самости, приобретается через посредство правильно-проходимой внутренней духовной жизни, в борьбе с духом самости и гордыни, в ежедневных искушениях, через опытное познание своей немощи и воспитание духа сокрушенного и смиренного перед Богом.

Помоги вам Господи, в конечном итоге, придти к истинному покаянию, в вашей жизни.

Аноним:  Я хотел бы спросить вас о том, что писали другие святые кроме Свт. Игнатия о монашестве? Например: Свт. Феофан Затворник, Св. Иоанн Крондштадский, Оптинские Старцы, и др. Я читал немного у Феофана затворника на эту тему и он вроде бы не писал так, как Свт. Игнатий Брянчанинов. Может быть он в чем-то ошибался? Вы всегда приводите по-поводу монашества выписки из писем Свт. Игнатия. А как же свидетельства других святых?

О.Серафим: Иоанн Кронштадтский вообще ничего не писал о монашестве, так как он не проходил такого жития, и у него был совершенно другой дар от Бога.

Свт. Феофан Затворник, в 70-х годах 19-го столетия,написал, не просто о монашестве, а вообще о православии, вот так: «Память о детстве и духе родителей еще держит (детей) в некоторых пределах. Каковы будут их собственные дети? И что тех будет держать в должных пределах? Заключаю отсюда, что через поколение, может, через два, иссякнет наше Православие» («Письма о христианской жизни», 1880. С. 70-71). То есть, Феофан Затворник сделал вывод не просто о монашестве, а вообще о православии, что оно, по духу, исчезнет: «через поколение, может, через два, иссякнет наше Православие».

Да, и тем более, Феофан Затворник не проходил жизнь монастырскую, т.к. он был из ученых-монахов. По этой причине, он не знал хорошо современной ему монастырской жизни, так как опытно ее не проходил. Он только лишь после своего епископства удалился на покой в монастырь, ушедши в уединенное положение, типа затвора. И сделал он это с тою целью, чтобы писать свои сочинения, в общем, о жизни христианской. Для этого Бог и дал ему такой дар.

Свт. Феофан Затворник видел жизнь православную, христианскую, вообще как таковую, в общем. Вот об этом он и написал.

Вот здесь, к примеру, он точно описывает наше время: «Хотя имя христианское будет слышаться повсюду, и повсюду будут видны храмы и чины церковные; но все это только видимость, внутри же отступление истинное» (свт.Феофан Затворник, «Толк. на послания ап.Павла», 2Сол.2).
А так же он написал, что в итоге получится, из всей этой современной видимости: «На этой же почве народится антихрист и вырастет в том же духе видимости, без существа дела» (свт.Феофан Затворник, «Толк. на послания ап.Павла», 2Сол.2).

Святителя же Игнатия я привожу всегда по той причине, что он опытным путем прошел всю эту монашескую жизнь, и видел все изнутри, как ни кто другой. И от Бога он получил особый дар, пророческий, прозирающий глубины духовной жизни. Для того чтобы предостеречь от благовидных погибельных увлечений грядущие поколения. В этом милость Божия к нам.

Смотрите, как бы вам, в стремлении найти благовидные предлоги для самооправдания, не похулить изречения Святого Духа, и не назвать это ошибкою, или не низвести все это на нет, демагогией. Я вижу в этом проявление духовной слепоты, по причине одержимости самомнением и духом самоуверенности, по причине стремления к духу самоутверждения, в настрое вашего духа, которого вы не видите в себе.

***

Каждому святому дается свой дар служения. Именно, свт.Игнатию Бог дал дар разъяснить и растолковать все это для грядущих поколений. Его произведения, на данную тему, пророческие.

Последний оптинский старец Нектарий ответил братиям на вопрос, как быть дальше: спасайся, кто как может.

Так как вы одержимы определенной идеей, то вы будете выдергивать отдельные фразы святых, вне общего контекста, без учета времен и жизненных обстоятельств, пытаясь доказать, для самого себя, то, что вы хотите. При чем, ведь вы даже этого не проходили, а пытаетесь доказать, что св.Игнатий, который опытно все это прошел, был не прав. Не самомнение ли это, и не дух ли самоуверенности!

Лично я, прежде чем придти к таким выводам, сам это прошел, опытным путем, с 1998г. по 2005г. И точно так же, следом за св.Игнатием, опытным путем, я пришел точно к таким же выводам, как и св.Игнатий. И даже еще более, учитывая наши времена, эпоху и жизненные обстоятельства.

Это же самое подтверждает и новомученик Михаил Новоселов, написавший в 1923г:
 «Что касается недоумений, возможность которых я предполагаю, то я имею в виду собственно один недоуменный вопрос, могущий возникнуть при чтении сделанных мною извлечений из писем еп. Игнатия: не слишком ли пессимистичен взгляд епископа-подвижника на судьбы Церкви? Ведь и при нем, и после него были люди в русской Церкви, имевшие несомненное помазание свыше, – хотя бы те, имена коих приведены мною наряду с именем еп. Игнатия в моем предыдущем письме. В оправдание «пессимистического» взгляда еп. Игнатия (если он нуждается в оправдании) я выскажу два соображения.
1. Еп. Игнатий имел пред глазами и основоположников Оптинского старчества (под руководством первого из них Леонида он полагал начало своего подвижничества), и митрополита Филарета, и еп. Феофана, и безызвестного, но исключительно благодатного, по его мнению, бабаевского просфирика Никандра, и других в духовном отношении достойных лиц. Но он не обольщался этими «единицами», а, проникая в глубинное настроение современного ему общества, при свете Писания и отеческих творений, ясно зрел попущенное Богом отступление и не питал себя радужными надеждами, будто какими-то реформами или иначе как можно поднять падшее церковное общество, духовенство и монашество. Его «пессимизм» получил блестящее оправдание в современной нам церковной действительности, и нельзя не дивиться духовной чуткости и исключительной проницательности этого великого служителя Церкви Христовой.
2. Те самые люди, носившие на себе печать «избрания», которые своим существованием как будто опровергали «пессимизм» еп. Игнатия, не обинуясь, высказывали (см. мое предыдущее письмо) такие же пессимистические воззрения на судьбы Церкви и русского народа, жизнь которого теснейшим образом связана с жизнью Церкви, как и еп. Игнатий; только последний высказывался ярче, сильнее, определеннее…
Напоминаю вам слова свят. Тихона Задонского, приведенные мною в предыдущем письме: «Должно опасаться, чтобы христианство, будучи жизнь, таинство и дух, не удалилось неприметным образом из того человеческого общества, которое не умеет хранить этот бесценный дар Божий».
Эту мысль свят. Тихона Задонского, заимствованную мною из письма еп. Игнатия, последний сам повторяет неоднократно в очень категорическом тоне. Не раз высказывал и усиленно подчеркивал он и другую мысль свят. Тихона – о гибельном распространении в церковном обществе лицемерия. «За сто лет до нас, – пишет еп. Игнатий, – свят. Тихон говорил: «ныне почти нет истинного благочестия, а одно лицемерство». Пороки зреют от времени. Ныне лицемерство достигло неимоверной наглости и бесстыдства».
Сопоставьте обе эти мысли – об удалении из современного церковного общества христианства, как «жизни, таинства и духа», и о замене подлинного, живого благочестия лицемерством – со словами Господа, обращенными к церкви Сардийской: «Знаю твои дела; ты носишь имя, будто жив, но ты мертв» (Откр. 3, 1) ( Ср. сказанное ап. Павлом: «имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся» (2 Тим. 3, 5) — прим. М. Новоселова ). Не являемся ли мы той церковью, к которой обращен страшный укор Господень?
А смотрите, что далее говорит Господь: «Бодрствуй и утверждай прочее близкое к смерти… Вспомни, что ты принял и слышал, и храни и покайся. Если же не будешь бодрствовать, то Я найду на тебя, как тать, и ты не узнаешь, в который час найду на тебя» (Откр. 3, 2–3). Не свершилось ли это грозное нашествие Господне на нашу Церковь, нашествие, неоднократно и уверенно предсказанное тайнозрителем Игнатием?!
Последуем дальше за Господом в Его беседе с ангелом церкви Сардийской: «Впрочем, – продолжает Господь, – у тебя в Сардисе есть несколько (По славянски «мало» — прим. М. Новоселова) человек, которые не осквернили одежд своих и будут ходить со Мною в белых одеждах, ибо они достойны» (Откр. 3, 4).
Эти немногие, сохранившие верность Господу, наводят меня на мысль о том «остатке» верующих во Христа, о котором еп. Игнатий не раз упоминает в своих письмах. И затем мысль моя переходит к словам, которые Господь изрекает ангелу церкви Филадельфийской (Не входят ли в нее те немногие («остаток») из церкви Сардийской, которые сохранили незапятнанными свои одежды? — прим. М. Новоселова).
Эта церковь немногочисленна: «Ты немного имеешь силы, – говорит Господь ангелу этой церкви и ублажает его следующими словами: «Ты сохранил слово Мое, и не отрекся имени Моего» (Откр. 3, 8). За эту верность Господь далее обещает привлечь к ногам церкви Филадельфийской богоборных иудеев (Откр. 3, 9) и сохранить ее «от годины искушения, которая придет на всю вселенную, чтобы испытать живущих на земле» (Откр. 3, 10).
«Милосердный Господь да покроет остаток верующих в Него», – молитвенно взывает, как вы видели, праведный архипастырь Игнатий, устремляясь духом к Пастыреначальнику Христу» (новомуч.Михаил (Новоселов), «Письма к друзьям», п.9).

Каждому святому дается свой дар от Бога. Что не объясняют одни святые, то объясняют следующие

Сочинения свт.Игнатия Брянчанинова явно отличаются от всех сочинений его современников. Где у Оптинских старцев можно найти то, что написал свт.Игнатий об иссякновении духовных руководителей, о лжестарчестве и лжепослушничестве, о том, что в монастырях духовная жизнь подменена душевностью и внешним подвижничеством. Наоборот, у Оптинских старцев говорится о необходимости полного послушания, со ссылками на древних подвижников. И их письма переполнены такими советами. Но не встречается предосторожностей о том, что послушание, как оно проходилось в древнем виде, уже в современные времена стало опасным, по причине расплодившегося лжестарчества, по причине оскудения истинных духовных наставников. В результате этого, в наше время, многие священники (в монастырях и на приходах) загоняют, приходящих к ним, в полное послушание, ссылаясь, при этом, на изречения оптинских старцев, старца Силуана и т.п. И в итоге, приводят к духовной прелести и самообольщению своих послушников. И повсюду процветает вот такое лжестарчество и лжепослушничество. При этом, все это оправдывается и прикрывается изречениями Св.Отцов, оптинских старцев, всяких современных старцев, и других им подобных. И так люди ведутся по пути погибели, прикрываясь цитатами Св.Отцов, которые приводятся не к месту, не к времени, без учета эпохи, времен и жизненных обстоятельств. Но по причине своей духовной слепоты, основная масса людей этого не видит.

Каждому святому дается свой дар от Бога. Отшельник не будет иметь дара руководить души других, так как у него нет в этом нужды. Бог не дает дары просто так, а каждому дается тот дар, который необходим для его служения, при тех жизненных обстоятельствах, в которых он пребывает, и в зависимости от нужды. Некоторым дается дар пророческий, для руководства и направления в духовной жизни, грядущих поколений. Оптинские старцы имели свой дар от Бога, и это относилось только к руководству тех, которые жили в тех жизненных обстоятельствах, в которых они оказались. Но они не имели такого дара от Бога, какой имел свт.Игнатий Брянчанинов. Так как, Господь избрал его для того, чтобы он возвестил грядущим поколениям о духовном оскудении, и предостерег их от всяких заблуждений и прелестей, в духовной жизни. Писания свт.Игнатия Брянчанинова, в этом плане, стоят в особом ряду.

Вот, что отвечает преп.Варсонофий Великий на вопрос о том, что не всем святым все открыто было, в их времена:
«Вопрос: Поистине, Отец мой, вы – вожди слепых и о Христе свет омраченных, и через вас открыта нам истина. И в сказаниях Старцев находим, что был один Старец, по простоте своей говоривший, будто хлеб, которого мы причащаемся не есть (истинное) тело Христа, но только образ его. И если бы он не помолился о сем Богу, то не познал бы истины. И другой, также великий Старец, думал, что Мелхиседек есть Христос, и когда помолился о сем Богу, то Бог открыл ему истину. Господа ради, прости меня, Отец мой, что осмеливаюсь спросить о том, что превыше меня. Но так как Бог наш твоею Святынею наставил нас на непогрешительный путь истины, то прошу тебя вполне объяснить нам сие, чтобы ум и немощное сердце наше были чисты от сих исследований. Почему Бог попустил таким мужам иметь неправильные мнения, хотя они не просили о сем (разумении); но почему не дано оно им даром для отвращения вреда, который могут получить впоследствии читающие? – Ибо хотя они сами и не преткнулись ни в правой вере, ни в добродетели, но подобные мне слабые и нерадивые, веря им несомненно, легко могут получить через то вред, в неведении сказанного вами, что и Святые не могли постигнуть всех таинств и что они не помолились Богу об удостоверении, справедливы ли эти мнения, или нет. Снисходя моей немощи, объясни мне и сие, милостивый Отец мой!
Ответ Варсанофия: Сын мой! Бог не оставил таких мужей в заблуждении, потому что тот оставляет другого в заблуждении, кого спрашивают о пути, но он не говорит истины. Святые же не вопрошали Бога об этом, чтобы узнать от Него истину. Если же говоришь, почему Бог благодатию Своею не воспрепятствовал им в том для пользы других, которые впоследствии будут читать их писания, то можешь сказать и о всяком грешнике: почему Бог не воспрепятствовал ему Своею благодатию, когда знал, что он грехами своими соблазнит многих, и многие получат через него вред. В таком случае и жизнь человеческая будет уже не свободная, но подверженная насилию. И кто может воспрепятствовать Богу спасти таким образом всякого человека? Что же, разве в Писании не находятся такие изречения, о которые претыкаются неведущие и неразумеющие духовного смысла Писания? Итак, должны ли мы сказать, почему Бог не открыл всем духовного смысла Писания, чтобы люди не получали вреда, но предоставил Святым, бывшим в различные времена, труд изъяснить нужное? Для того-то и постановлены учителя и истолкователи, как говорит Апостол (1Кор. 12, 28 и 30). Не заблуждайся же относительно тех мужей, о которых ты вопрошал: если бы они просили Бога, то получили бы вразумление, ибо Он сказал: «всякий просящий получает, и ищущий находит» (Матф. 7, 8). Но как Господь явил нам путь жизни через Пророков и Апостолов, хотя каждый из них говорил частно, и Бог не вещал исключительно через одного из них, а оставленное одним по воле Божией сказано другим, так творил Бог и со Святыми, после них бывшими: о чем одни говорят сомнительно, то истолковывают следующие за ними, чтобы Бог всегда прославлялся через Святых Своих. Ибо Он есть Бог первых и последних: ему слава во веки, аминь» (преп. Варсонофий Великий, «Руководство к духовной жизни», Вопрос 611).

Итак, различные дары Бог подает святым. И что не объяснено одними святыми, то объясняют другие святые, жившие в их время или во времена последующие, если была на то нужда, в их период времени: «оставленное одним по воле Божией сказано другим», и «о чем одни говорят сомнительно, то истолковывают следующие за ними». Вот так, «Бог всегда прославлялся через Святых Своих».

Ибо цель не та, чтобы иметь все знания, а та, чтобы спасти свою душу. И кто, поистине, будет искать спасения своей души, тому Бог откроет то, что необходимо для спасения его души. А кто будет искать дух самоутверждения, под благовидными предлогами спасения, тот будет использовать все церковные знания только для того, чтобы утвердиться в духе своей самости и гордыни. Так как, будет не постигать духа изречений Святых Отцов, по причине душевного ослепления, исходящего от стремления к духу самоутверждения. Поэтому и будет применять изречения святых не к месту, не к времени, без учета эпохи, времен и жизненных обстоятельств. И думая, что он идет к спасению, на самом деле, в реальности, он будет идти по пути погибели, как об этом говорил преп. Антоний Великий, о последних временах, что погибающие будут думать, что они спасаются. Это и называется у Святых Отцов, – духовная прелесть, самообольщение.

Наоборот, мы должны прислушаться к голосу свт.Игнатия Брянчанинова, и сделать соответствующие выводы. Так как, в свое время, его и ему подобных не услышали, и к чему все это привело в России, мы являемся тому свидетелями. Вот к чему приводит пренебрежение глаголов Святого Духа.

Оставьте комментарий