Младенцы, хотя и некрещенными умирают, но во ад не идут. Они никак не могут идти во ад. Ведь все человеки судятся по тому, как они направляли свою волю; по совести ли, по воле Божией? То почему тогда будут судиться младенцы, если у них еще не проявилась совесть, не включилось сознание. Господь праведен и не отошлет младенцев во ад, потому что произволением своим они не нагрешили, по причине отсутствия сознания и прявлений совести.
Но по этой же причине, они и блаженства того, которое даст им Господь, осознавать не будут. Как здесь на земле взрослые улыбаются около младенца, и он улыбается, ему хорошо, но он не понимает почему – не осознает. Так и усопшие младенцы, хотя и получат блаженство, но не смогут им вполне наслаждаться, потому что не будут его осознавать. Так же, как и собачка: ее погладили, ласково с ней говорят – она и рада, прыгает, бегает, ласкается, ей хорошо: но сознания нет, не осознает сама чему радуется.
Аноним: Зачем же тогда крестят детей и зачем дается крёстный?
О.Серафим: Когда образовалась православная государственность, то в основном наиболее тогда и стали крестить детей, хотя крестили и до того, но в меньшей степени. Пример тому – святители Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, и мн. др. святые того времени, крестились во взрослом возрасте. Хотя при этом их воспитывали верующие родители или родственники, которые сами принадлежали к истинной Церкви, были христианами, приступали к Таинствам, и проводили святую жизнь.
Крестят детей, чтобы родители и крестные хранили дар спасительной Благодати и воспитывали, научали ребенка пока он не придет в возраст – к зрелому сознанию. Когда ребенок вырастет, тогда он сам уже продолжает хранить и развивать полученную при крещении и сохраненную родителями (теми кто его воспитывал) Благодать.
Об этом очень хорошо говорит свт. Феофан Затворник:
«Божественная Благодать нисходит на младенческую душу и производит в ней всё одна, так как бы при этом участвовала и свобода, на том единственно основании, что в будущем сей, не сознающий себя и не действующий лично, младенец, когда придет в сознание, сам охотно посвятит себя Богу, желательно восприимет Благодать, нашедши в себе Ее действия, рад будет, что Она есть, и возблагодарит, что так сделано для него, и исповедует, что если бы в минуту крещения даны были ему смысл и свобода, он не иначе поступил бы как поступлено, и не захотел бы иного.
Ради такого будущего свободного посвящения себя Богу и сочетания свободы с Благодатью, Божественная благодать вся подается младенцу и без него всё в нём производит, что производить ей свойственно, по одному уверению, что требуемое желание и предание себя Богу будет несомненно, – уверению, какое дают восприемники, поручаясь Богу перед Церковью, что сей младенец, пришедши в сознание, явит именно такое употребление свободы, какое требуется для Благодати, принимая на себя обязанность самым делом довести до того младенца восприемлемого.
Итак, всё внимание тех, на которых лежит обязанность блюсти в целости принятое из купели дитя – христианина, должно быть обращено на то, чтобы никак не допустить опять возобладать над ним греху, всячески подавлять сей последний и обессиливать, а направление к Богу возбуждать и укреплять» («Путь ко спасению», гл. «Как начинается жизнь христианская в таинстве крещения»).
Вот крёстный и берет не себя эту обязанность. Он должен дать православное, христианское воспитание. Смысл и цель у него – не просто дать набор знаний, а воспитать православный, истинно-христианский дух. Научить младенца подавлять в себе всё плохое, не давая ему развиться и перейти в привычку, т. е. проявления первородного греха, духа самости; и развивать всё доброе – Евангельское добро.
Блаженный Дионисий Ареопагит об этом говорит так: «Божественным нашим наставникам угодно было допускать к крещению и младенцев, под тем священным условием, чтобы естественные родители дитяти поручали его кому-нибудь из верующих, который бы хорошо наставил его в предметах Божественных и потом заботился о дитяти, как отец указанный свыше, и как страж его вечного спасения. Этого-то человека, когда он дает обещание руководить отрока к благочестивой жизни, заставляет иерарх произносить отречения и священное исповедание» («О церковной иерархии»).
Аноним: А говорят, что младенец, хотя еще и не нагрешил, но заражен первородным грехом. Поэтому с крещеных младенцев снимается первородный грех, а на некрещеных остается?
О.Серафим: Да, но только не механически и магически; и только при правой вере и с правым намерением и решимостью тех, кто будет воспитывать младенца. Из приведенного случая с агарянами (арабами, мусульманами) мы видим, что они были крещены в младенчестве в истинной церкви, но Церковь впоследствии не признала их крещения, так как оно было совершено не с тем намерением. Отсюда следует, что хотя их и покрестили внешне, но прощения первородного греха они не получили, так как не было правого и должного намерения.
То же самое говорит и свт. Феофан Затворник: «Божественная Благодать вся подается младенцу и без него всё в нём производит, что производить ей свойственно, по одному уверению, что требуемое желание и предание себя Богу будет несомненно – уверению, какое делают восприемники, поручаясь Богу перед Церковью,.. принимая на себя обязанность самим делом довести до того младенца восприемлемого».
Как мы видим, для принятия Благодати крещения младенцу необходимо условие – правая вера и должное намерение и решимость; условие, которое обязуются выполнять восприемники, а проще говоря те, кто в дальнейшем будут воспитывать младенца.
Если это условие исполняется, то совершается Таинство крещения. Если это условие не соблюдается, то Таинство не совершается, хотя бы и крестили в истинной церкви.
То же самое говорит и апостол от семидесяти св. Дионисий Ареопагит, ученик ап. Павла: «Божественным нашим наставникам [т. е. Апостолам] угодно было допускать к крещению и младенцев, под… священным условием». – Итак, младенцев можно крестить только под условием. Каким? – «чтобы… поручали его кому-нибудь из верующих, который бы хорошо наставил его в предметах Божественных и потом заботился о дитяти… как страж его вечного спасения»; т. е. младенец должен быть воспитываем в духе правой веры.
Если это условие соблюдается, то можно крестить: Таинство совершится – спасительная Благодать снизойдет на младенца, первородный грех будет прощен.
И соответственно, если это условие не соблюдается, то младенца крестить нельзя: ибо Благодать снисходит по вере восприемника, т. е. того, кто будет воспитывать младенца, «как страж его вечного спасения». Без соблюдения этого условия, Таинство не совершится – спасительная Благодать не будет дана, первородный грех не будет прощен (хотя бы это было и в истинной церкви).
Если бы прощение первородного греха совершалось просто, через правильное совершение внешней формы крещения, то такое прощение было бы чисто механическим, обрядоверческим – магическим.
Но такое понятие неправильное, не православное, не христианское. Если бы было всё так, то и не было бы проблем: загнали бы всех в Тихий или другой какой океан, перекрестили и жили бы хорошо, тихо, мирно, – первородного греха бы не было. Это католическое понятие о грехе, чисто юридическое: и крещение и прощение греха, т. е. покаяние, получается, как юридическая сделка, совершаемая чисто механически, через посредство внешней формы, обряда.
Хорошо, допустим первородный грех прощается; но почему же тогда мы продолжаем раздражаться, гневаться, обижаться и удовлетворять и все другие страсти? Как же мы тогда грешим? Скажут сектанты: «Это уже не мы, а бесы, это уже страсти, а первородного греха нет». Но страсть – это и есть как раз постоянное, неоднократное, вошедшее в навык и привычку проявление первородного греха. Это и говорит о том, что первородный грех есть и остается в человеке. Ибо страсти и являются следствием первородного греха.
Аноним: Описывается случай у прот. Дьяченко. К умирающему младенцу позвали священника, но тот не застал его в живых. Все очень опечалились. Но младенец воскрес, принял крещение, и потом уже умер. Все были изумлены чудом и прославили Бога за оказанную младенцу милость.
О.Серафим: В данном случае, и подобных ему, все смотрят, в основном, на чисто внешнее событие, но духовной сути его не улавливают. И из-за этого происходит неправая вера. Этот случай был в дореволюционной России. И необходимое условие, – которое мы с вами рассмотрели выше, – для совершения Таинства Крещения над младенцем, в данном случае было. То есть, была правая вера и жизнь по вере у родителей младенца. И потому Господь воскресил младенца, чтобы его окрестили, и этим утешил родителей, – чтобы они не впадали в отчаяние. А у современного читателя, не имеющего правой веры и жизни, от прочтения таких рассказов является неправильное понятие. Понятие и отношение к Таинству Крещения – чисто магическое.
Такое понятие и рассуждение истекает из католического богословия, — понятие о грехе и его прощении юридическое. Это обличают в своих творениях многие Св.Отцы. Святитель Феофан Затворник пишет, что не бывает прощения греха магически, механически, ибо это вопрос нравственный.