Аноним: Вот вы говорите: «А ложный подвижник, обольщенный бесами и находящийся в духовной прелести, Франциск Асизский, умирает, говоря: «Я исполнил то, что должен был исполнить… Я возвращаюсь к Богу; да умилосердится Он над вами», то есть, в духе самоуверенности и самонадеянности, в ощущении своей правильности и праведности, в духе самости и гордыни.»
Но тогда, получается, что Павел тоже страдал духом самости и гордыни?: «Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил; а теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный; и не только мне, но и всем, возлюбившим явление Его» (2Тим.4:7,8).
О.Серафим: Здесь имеется в виду то, что ап.Павел достиг духовного совершенства, которое состоит в истинном удовлетворении своей совести, через посредство приобретения духовной нищеты, духа сокрушенного и смиренного перед Богом. И пишет он в ободрение к Тимофею, чтобы и он так же подвизался в этом направлении. То есть, ап.Павел сказал так только лишь будучи вынужден, ради нужды, к ободрению ближних.
Как он подобное говорил, обращаясь к Коринфянам: «Еще скажу: не почти кто-нибудь меня неразумным; а если не так, то примите меня, хотя как неразумного, чтобы и мне сколько-нибудь похвалиться. Что скажу, то скажу не в Господе, но как бы в неразумии при такой отважности на похвалу. Как многие хвалятся по плоти, то и я буду хвалиться» (2Кор.11:16-18). И дальше он начинает перечислять свои подвиги. Как видим, он говорит о том, что так поступают плотские люди, приписывая себе подвиги и добродетели, а не духовные. Но он был вынужден так начать говорить о себе, ради содействия спасению коринфских христиан, по причине их маловерия.
И далее он пишет, говоря, что «Не полезно хвалиться мне, ибо я приду к видениям и откровениям Господним. Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет (в теле ли – не знаю, вне ли тела – не знаю: Бог знает) восхищен был до третьего неба» (2Кор.12:1,2). То есть, он говорит о том, что ему неполезно хвалиться ради себя, и начинает о себе рассказывать, как о другом человеке. Этим самым он порицает самомнение и самоцен, вменение себе своих подвигов и добродетелей.
И продолжая, он говорит, что «Я дошел до неразумия, хвалясь; вы меня к сему принудили. Вам бы надлежало хвалить меня, ибо у меня ни в чем нет недостатка против высших Апостолов, хотя я и ничто» (2Кор.12:11). То есть, этими словами он явно показывает, что он делает так, только по причине нужды, – «вы меня к сему принудили», – ради содействия спасению ближних, чтобы они веровали ему в главном и существенном, чему он их учил. Но если бы не было таких вынужденных обстоятельств, то мы бы не услышали от ап.Павла этой похвальбы.
Потому что обычно ап.Павел говорил, что единственно чем он может хвалиться, так это своими немощами: «Если должно мне хвалиться, то буду хвалиться немощью моею» (2Кор.11:30);«Но Господь сказал мне: «довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи». И потому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова» (2Кор.12:9).
То есть, этим ап.Павел свидетельствует о том, что он не видит в себе ничего доброго, – этим он являет свой настрой духа, в ощущении духовной нищеты, дух сокрушенный и смиренный перед Богом. Так как, все то истинное добро, какое он имел, он отдает Богу, Божественной благодати, а себя видит грешником недостойным, со своими немощами.
То есть, когда ап.Павел говорит о себе возвышенно, то он говорит так, будучи вынуждаем к тому обстоятельствами, ради поддержания веры у других, и ободрения их на борьбу со своими страстями, за спасение своей души. А когда он говорит о своих немощах, то он являет то, – каков был его настрой духа, растворенный ощущением своей немощи, пребывающий в духовной нищете (которая завещана Христом (Матф.5:3)), в духе сокрушенном и смиренном.
А католический святой Франциск Ассизский говорит не потому, что этого требуют ближние, ради поддержания их веры и ободрения на подвиги, а потому, что он вменил себе свои подвиги и добродетели, свою веру. И жизнь его, точно так же об этом свидетельствует. Поэтому, его настрой духа не таков, какой был у ап.Павла.
Наоборот, умирая, Франциск Ассизский должен был преподнести своим ученикам урок правильного настроя духа, сокрушенного и смиренного, с которым надо встречать смерть. А он вместо этого, перед смертью, являет самомнение и самоцен, настрой духа самоуверенного и самонадеянного, вменение себе своего доброделания, что и обнаруживает в нем ложное основание его подвизания, – это дух самости и гордыни.
Так и протестантствующие, когда говорят, что я уверовал, и потому я уже спасен, точно так же, сидят на духе самодовольства, на ощущении своей правильности и праведности, в основании которых и находится дух самости и гордыни. Этим они свидетельствуют о себе, что они не имеют такого настроя духа, какой был у ап.Павла, а имеют такой, какой был у того же Франциска Ассизского, дух фарисейских праведников.
Поэтому-то, все те, кто не приобретут духовной нищеты, через опытное познание своей немощи, в борьбе со своими страстями, не воспитают духа сокрушенного и смиренного, могут повторять слова ап.Павла, что они, мол, веру сохранили и им готовится венец правды. Но это будет иллюзия и самообман. Так как дух-то у них разный, – по сравнению с ап.Павлом.
И то, что у ап.Павла было в реальности, то у них, – только иллюзия, в области мечтательности и воображении. Поэтому и самообольщение, духовная прелесть.