Аноним: Здравствуйте! В разделе «Обряд и новый стиль; существенные и несущественные вопросы в жизни Церкви» прочел ваш ответ, где в том числе сказано следующее: «От Патриарха Тихона тоже требовали власти ввести новый стиль. Новосвящмуч. Иларион Троицкий говорил, что новый стиль – это не страшно, это обрядовая сторона. Да действительно это так; и когда есть нужда в жизни Церкви, то можно и менять. Но он ошибался, на тот момент времени, при тех жизненных обстоятельствах. Так как не было церковной нужды в этом, а происходило это по почину Советской власти, которая, вынуждая принять новый стиль, преследовала цель раскола в Церкви. Архиеп. Илларион это понял, и смирился с мнением народа. И так как народ не захотел принять новый стиль и отверг его, то и Патриарх Тихон сразу же отказался от него.»
Я честно говоря считал, что принятие нового стиля это было одной из уступок патриарха Тихона советской власти. Вопрос стиля мне представляется безусловно обрядовым. Но тогда можно сказать: зачем церковные власти на тот момент вводили эти реформы, ведь они этим вводили раскол в Церковь, а могли бы проявить Любовь к тем кто пока по состоянию своих Душ придает обряду слишком высокое значение.
При этом также сильно смущает наличие следующего документа, который свидетельствует что Патриарх от нового стиля не отказывался: … 99.htm#Nav
Или известно что Патриарх изменил свое решение позже?
О.Серафим: Патриарх Тихон приостановил введение нового стиля. А смысла отказываться от самого по себе нового стиля никакого нет, так как это не вероисповедный вопрос, а обрядовый. Здесь можно только говорить чисто с научной точки зрения, что более правильнее, а что нет. А сам по себе, старый или новый стиль не влияет на спасение души человека. Ибо воспитание верного душевного настроя, на основании духа сокрушенного и смиренного перед Богом, не зависит от того, по какому календарю человек празднует праздники.
Другое дело, что советская власть всеми силами хотела уничтожить церковь, дискредитировать патр.Тихона, в глазах народа. Для этого она и устраивала всякие козни, одной из которых и было введение нового стиля. Поэтому, сопротивление было не просто новому стилю, а советской власти, которая через посредство этого деяния пыталась уничтожить церковь.
Аноним: Спасибо за ответ. Лично по мне, если рассматривать этот акт как уступку, то в общем это не зло.
Но все же, из чего вы утверждаете, что Патриарх Тихон новый стиль приостановил, хотя есть документ по смыслу прямо противоположный. Или просто имеется ввиду, что он не сразу выполнил эту уступку советской власти?
О.Серафим: Ниже я привожу выдержки из исторических документов, по поводу введения и отмены нового стиля патр.Тихоном.
- «Постановление св.патр.Тихона и «Малого собора епископов» о переходе на «новый» (григорианский) календарный стиль в богослужебной практике.
…Призвать особым посланием всех архипастырей, пастырей и верующих мирян без смущения принять исправление церковного времяисчисления…» («Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского…», 24.09(07.10).1923г).
- «Распоряжение (“Резолюция”) св.патр.Тихона об отмене в богослужебной практике «нового» (григорианского) календарного стиля.
Повсеместное и обязательное введение нового стиля в церковное употребление временно отложить…» («Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского…», 26.10(08.11).1923г).
- «Заявление Святейшего Патриарха Тихона от 17(30).09.1924 г. в Центральный Исполнительный Комитет по вопросам об отношении Православной Русской Церкви к календарной реформе (переходу на григорианский «новый» стиль).
Во Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет Тихона, Патриарха Московского и всея России.
Реформа церковного календаря в смысле уравнения его с календарем гражданским хотя и представляет некоторые трудности в согласовании с ним пасхалии и дисциплины постов, однако принципиально допустима. Юлианское летоисчисление не возведено Церковью в неприкосновенный догмат веры, но, связанное с церковным обрядом, допускающим изменения, само может подлежать изменению…
Но она должна быть не только закономерной, но и безболезненной, а такой она может быть только при согласии верующего народа. По учению Православной Церкви, хранителями чистоты веры и отеческих преданий является не только Глава Церкви и не иерархия церковная только во всей своей совокупности, но все тело Церкви, а следовательно и верующий народ, которому также принадлежат известные права и голос в церковных делах. Предстоятель отдельной Православной Церкви и Патриарх Всероссийский, в частности, не Римский папа, пользующийся неограниченной и беспредельной властью; он не может управлять народом Божьим тиранически, не спрашивая его согласия и не считаясь с его религиозной совестью, с его верованиями, обыкновениями, навыками. История показывает, что даже в том случае, когда Предстоятель Церкви, проводящий ту или другую реформу, прав по существу, но, встречая противодействие народа, прибегает к силе вместо того, чтобы воздействовать на него словом пастырского увещания, он становится виновником волнений и раздоров в Церкви…
После Нашего возвращения к управлению Церковью представителем ГПУ Е. А. Тучковым, от лица Правительства, Нам было предъявлено требование о введении гражданского календаря в обиход Русской Православной Церкви. Это требование, много раз повторенное, было подкреплено обещанием более благоприятного отношения Правительства к Православной Церкви и Ее учреждениям в случае Нашего согласия и угрозою ухудшения этих отношений в случае Нашего отказа. Хотя такое требование казалось Нам нарушением основного закона Республики о невмешательстве гражданской власти во внутренние дела Церкви, однако Мы сочли нужным пойти ему навстречу. Считая введение нового стиля по существу допустимым…
Как только распространился слух о введении нового стиля со (15) октября, в среде верующих возникло сильное возбуждение… Из окружающих Москву епархий, с юга, из Крыма и из далекой Сибири к Нам потянулись вереницы депутаций от верующих, чтобы осведомиться, действительно ли предполагается реформа календаря, и чтобы просить Нас от лица народа воздержаться от нее, так как введение нового стиля всюду возбуждает тревогу, опасения, недовольство и сопротивление. Одновременно с этим Мы были завалены письменными сообщениями того же содержания. Ввиду этого Мы сочли своим пастырским долгом принять во внимание голос верующих, чтобы не произвести насилия над совестью народной, и 26 октября (8 ноября) 1923 г. сделали распоряжение: «Повсеместное и обязательное введение нового стиля в церковное употребление временно отложить».
После этого канцелярия Наша была опечатана агентами Правительства, из нее были взяты неразошедшиеся экземпляры Нашего, тогда уже отмененного послания о введении нового стиля и оказались расклеенными по улицам столицы без Нашего ведома и согласия… Верующие усмотрели в этой репрессии, явившейся в результате Нашего распоряжения о приостановлении реформы календаря, и доказательство вмешательства гражданской власти во внутренние дела Церкви. Но из епархий Мы получили изъявления великой радости верующих по поводу Нашего распоряжения от 26 октября (8 ноября), а вся Москва облегченно вздохнула и немедленно возвратилась к старому стилю.
В декабре прошедшего года, когда Правительством днями отдыха были объявлены Рождественские праздники по новому стилю, Мы поспешили разрешить празднование Рождества Христова по григорианскому календарю там, где это будет желательно и удобно для рабочего населения. Но этим разрешением почти нигде не пожелали воспользоваться, в чем снова проявилось единодушное желание народа сохранить старый обычай. Это побудило Нас обратиться к народному комиссару юстиции Д. И. Курскому с просьбой не настаивать на введении нового стиля в церковное употребление, и Мы получили от него словесное заверение, что гражданская власть вовсе не заинтересована в этом…
Большое затруднение для перехода на новый стиль, состоит во всеобщем убеждении, что эта реформа вводится не Церковью по Ее собственному почину, а под давлением гражданской власти…
Ныне вопрос о введении нового стиля в церковное употребление снова возбуждается Правительством, и с его стороны заявлено настоятельное желание, чтобы Нами были приняты решительные меры к согласованию церковного календаря с гражданским. Принимая во внимание свои прежние опыты, Мы считаем себя вынужденными заявить, что решительно не находим возможным их повторять» («Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского…», 17(30).09.1924г).
Заявление от 17(30).09.1924г, является последним документом патр.Тихона, по вопросу нового стиля.
***
«Агенты власти и вели непрестанную борьбу с Патриархом, пытаясь подчинить его своему влиянию, склонить на полезные для них и вредные для Церкви поступки. Патриарха упрашивают написать ответ архиепископу Кентерберийскому, что Церковь в России пользуется полною свободою, и никаких гонений нет. Несмотря на постоянные приставания, Патриарх всё время откладывает это дело и не пишет. Почти в то же время Патриарха уговаривают ради пользы Церкви, ради упорядочения отношений государства и Церкви отречься от власти и уже успевают склонить на эту точку зрения одного-двух ближайших к нему архиереев. Однако решением большинства архиереев Патриарх удерживается от этого пагубнейшего для Церкви акта. От Патриарха требуют смещения с кафедр неугодных власти архиереев. Только в одном случае Патриарх было уступил, но вслед за этим снова восстановил лишенного кафедры архиерея. Власть требовала, чтобы он завел новый стиль в Церкви. Стиль этот не принимал народ, и у обновленцев он также не прошел, но тогда тем более стал необходим властям для дискредитации Патриарха.
Архиепископу Илариону, ближайшему сотруднику Патриарха, в первые месяцы после освобождения агент власти говорил: «Уговорите Патриарха завести новый стиль. Неужели он не может сделать маленькой уступки власти? Если советская власть завела этот стиль, то пусть и Церковь покажет, что Она солидарна с нею». В то же время при встрече с другим архиереем этот же агент власти говорил: «Вы слышали, что Патриарх заводит новый стиль? Для чего это? Кому это нужно? Неужели вы согласитесь с ним? Отделитесь от Патриарха; вас вся Москва любит и за вами пойдет. Мы вас поддержим…»…
Но Патриарху нужно было самому руководить, влиять, направлять. Поэтому ЧК и стремилась овладеть его волей. Однако Патриарх шел добрым путем. При нём Церкви легко было нести крест свой, потому что вся тяжесть креста этого падала на его плечи. Большевицкая власть не выпускала его из атмосферы своей лжи, провокации, обмана, клеветы, сеяния раздоров, расколов, недоверия. Патриарх постоянно должен был разгадывать тайны и злые замыслы и намерения, скрывающиеся под всякими благовидными предложениями власти.» (Протопресв. Михаил Польский. «Положение Церкви в Советской России»).
«Протопресвитер В.Виноградов, сопоставляя много данных, приходит к логическому выводу: подписи Патриарха под предложенным ему текстом послания (завещания) не было. «Но, – пишет он, – Тучков был человеком, способным для достижения цели не останавливаться перед обманом; как он поступил с уже отмененным посланием о новом стиле, как он поступил с неутвержденным проектом Высшего Церковного Управления, так он решает поступить и в данном случае: он решается неподписанный Патриархом проект (завещание) объявить подписанным»» (о.Феодосий (Алмазов). «Мои воспоминания» (Записки соловецкого узника)).