О совершенстве ложном и истинном. Христианское совершенство — через познание своей немощи и смирение.
Аноним: А что вы скажете на счет реинкарнации и духовного совершенства у йогов?
О.Серафим: Языческие басни Платона, которые проповедует и реинкарнация, были отвергнуты и анафематствованны Церковью на Пятом Вселенском соборе.
Об этом можно почитать здесь.
В основание йоговского совершенства лежит не познание своей немощи, в борьбе со страстями, а воспитание и возгревание самомнения и духа самоуверенности.
В таком же настрое духа совершается и ложный аскетизм в православном монашестве, который приводит прелести мнения, вменения себе.
Самое первое правило у подвижника – это научится себе ничего не вменять, никакого делания, никакого подвизания. Этому необходимо научиться в мысли, желании и чувстве, – в настрое своего духа.
Кто не воспитал таковой настрой духа, тому ни в коем случае нельзя простираться ни к какому совершенству. Ибо это будет только иллюзия совершенства, в области мечтательности, заводящая в самообольщение и во власть падших духов, бесов.
«Блажен человек, познавший свою немощь: потому что праведник, не познавший своей немощи, находится на весьма опасном пути» (свт. Игнатий Брянчанинов, т. 4, письмо 14).
«Блажен человек, который познает немощь свою, потому что ведение это делается для него основанием, корнем и началом всякого доброго усовершенствования» (преп. Исаак Сирин, Сл. 61).
Если кто не пришел в такой настрой духа, значит он не заложил истинное основание для спасения. В основании его делания, подвизания, стоит самомнение и дух самоуверенности, дух самости и гордыни, – это состояние духовной прелести и самообольщения.
Аноним: Но йог должен быть «тише и ниже травы»…
О.Серафим: Вот это вот «тише и ниже травы», йог и вменяет себе по настрою духа. И таким образом попадает в состояние самообольщения. У Св.Отцов – это и называется прелесть мнения, т.е. попадание под власть бесов.
Когда человек пытается духовно совершенствоваться, продвигаясь на этом пути, то начинает себя ощущать все более и более совершенным. Хотя еще и не достигшим совершенства, но уже что-то значущим, в какой-то степени совершенным, по сравнению с тем состоянием, которое было у него раньше. Вот это и есть самомнение, самоцен, вменение себе своего делания. Это и приводит его к самообольщению, к духовной прелести. И определяющим его состояние здесь является не то, что он на словах может говорить, что он грешник; а то, что он себя таковым ощущает, по настрою своего духа. Настрой духа, в его глубине, и есть критерий определения самообольщения, духовной прелести.
«По непреложному закону подвижничества, обильное сознание и ощущение своей греховности, даруемое Божественной благодатью, предшествует всем прочим благодатным дарам. Оно предуготовляет душу к принятию этих даров. Душа не способна принять их, если предварительно не придет в состояние блаженной нищеты духа. «Когда ум увидит согрешения свои, количеством подобные песку морскому, то это служить признаком начавшегося просвещения души, признаком ее здравия». Пришедши в это состояние, святитель Тихон Воронежский сказал: «Познаем грехи наши: ибо это есть начало покаяния. Покаемся, признаем себя недостойными ничего. Чем недостойнейшими признают себя они (угодники Божии): тем Бог, так как благ и милосерд, более их удостаивает. Что наше собственное? Немощь, растление, тьма, злость, грехи»» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.2, гл.20).
«Один истинный христианин, постоянно внимающий себе, поучающийся в законе Господнем день и ночь, старающийся исполнять евангельские заповеди со всею тщательностью, может увидеть свои страсти. Чем более он очищается и преуспевает, тем более страсти обнаруживаются пред ним. Наконец пред взорами ума, исцеленного Евангелием, открывается страшная пропасть падения человеческого. Христианин видит в себе падение человечества, потому что видит свои страсти. Страсти – знамение греховного смертоносного недуга, которым поражено все человечество.
В какое положение приводит христианина зрение страстей своих, своего падения? — приводит в плач о себе, в плач горький, неутешный. Никакая земная радость не может остановить, прервать этого плача. Одна Божественная благодать останавливает его по временам, преподавая плачущему и растерзанному сердцу надежду спасения, духовное успокоение и небесное наслаждение, истекающие из мира Христова.
«Исполнение заповедей научает человека его немощи», – сказал преподобный Симеон (Главы богословские и деятельные, гл.4, Добротолюбие, ч.1). На познании и сознании немощи зиждется все здание спасения. Странный ход дела для поверхностного взгляда! «Исполнение заповедей научает человека его немощи». Но это – слова опыта.
Только при тщательном исполнении заповедей Христовых человек может увидеть множество страстей своих; только при тщательном исполнении заповедей Христовых человек может убедиться в совершенном бессилии ветхого Адама для деятельности нового, в справедливости определения, произнесенного духовным законом, определения, что этот закон может быть исполнен единственно щедротами Христовыми (преп.Марк Подвижник, о Законе Духовном, гл. 32).
Нищета духовная, сознание своего падения, сознание необходимости в Искупителе, стремление всем существом к исповеданию искупившего нас Сына Божия и Бога, Господа нашего Иисуса Христа – плоды борьбы со страстями. Эти плоды – залог вечного блаженства.
Нищета духовная, падение человечества, живое исповедание Искупителя неизвестны сыну века сего. Он работает страстям, признает в себе обилие достоинств, видит добродетели – и или ничего не ожидает на небе, не помышляя никогда о небе, или ожидает там наград, как долга, ожидает по причине глубокого неведения.
Раб Божий, исполняя евангельские заповеди, более и более открывает в себе страсти и в то время, как благодать Святого Духа образует в нем блаженные духовные состояния, нищету духа, плач, кротость, милость, целомудрие, духовный разум, он признает себя грешником из грешников, не сделавшим никакого добра, виновным в бесчисленных согрешениях, достойным вечной муки в геенне огненной за непрестанное нарушение заповедей Божиих.
Святые отцы, видя в себе прозябающим плод духовный от борьбы со страстями, не желали прекращения этой борьбы; они желали претерпевать в ней доблественно, великодушно (прп. авва Дорофей, поучение 13-е). Блаженные! они не искали другого совершенства, кроме совершенства в смирении; они не искали обрести надежду спасения в чем-либо своем, искали обрести ее во Христе.
Где нет смирения, там нет христианских добродетелей, а где истинное смирение, там все добродетели во всей полноте их; там — Христос» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.50).
Об этом же говорит и преп.Исаак Сирин, что «кто не знает своей немощи, тому недостает смирения… потому что никому не исправить дела своего без смирения и не научиться без искушений, а без обучения никто не достигает смирения» (сл.61).
Как видим из слов преп.Исаака Сирина, что никто не может приобрести смирения без искушений, потому что в искушениях человек обучается опытному познанию своей немощи и упованию на Бога. И никак невозможно это обойти, ибо «кто не знает своей немощи, тому недостает смирения», т.е. в нем неизбежно будет самомнение и дух самоуверенности, самонадеянности и гордыни. И этим духом будет растворена вся его деятельность, в том числе и подвижничество. Такое подвижничество и вычитывание молитв и служб, без опытного познания своей немощи, еще более возгревает в человеке самомнение и дух гордыни, и соединяет его по настрою духа не с Богом, а с демонами. Это есть то, о чем говорит Христос, что «приближаются ко Мне люди сии устами своими, и чтут Меня языком, сердце же их далеко отстоит от Меня» (Матф.15:7,8).
Сердце далеко отстоящее от Христа, а значит и от Церкви, – это и есть самомнение, дух самоуверенности и гордыни. То есть, дух в котором отсутствует опытное познание своей немощи, а отсюда – и смирение. В таком духе неизбежно еще живет надежда не на Бога, а самонадеянность. То есть, надежда не очищенная от примеси самости, и потому обращенная, по своему настрою, на эту самость; хотя при этом устами и языком такой может говорить, что я надеюся, мол, только на Бога и Его милость. Ибо одно дело – это умовое понятие, которое остается и при неправильном делании; и другое дело – это опытное понятие, которое рождается от правильно-проходимой борьбы со страстями. Эти два понятия, как говорит тот же св.Исаак Сирин, отстоят друг от друга, как небо от земли.
Церковь антихристова от истинной Церкви и будет отличаться лишь только тем, что в ней будет отсутствовать опытное познание своей немощи и истинное смирение, рождающиеся в правильно-проходимой борьбе со своими страстями, будет отсутствовать любовь к правде и истине. Ибо отличие все в духе, а не в канонах, обрядах и всей внешней стороне. То есть, церковные организации могут друг друга не признавать и даже враждовать, но дух у них при этом будет один, – в нем не будет истинного смирения перед Богом, любви к правде и истине.
Почему антихриста будет сложно распознать? – Потому что он будет выглядеть внешне великим праведником, но в настрое его духа будет совершенно отсутствовать истинное смирение перед Богом, любовь к правде и истине, а на их месте будет самомнение, дух самоуверенности и самонадеянности, дух самости и гордыни. Но все это будет прикрыто симпатическими чувствами, ложным внешним смирением и фарисейской праведностью, видимостью благочестия. И людям, которые будут в таком же духе, будет трудно Его распознать. То есть, причина распознания и непринятия антихриста будет заключаться в настрое духа, который противоположен духу антихристову. – Это и есть дух опытного познания своей немощи и истинного смирения перед Богом, которые рождаются в правильно-проходимой борьбе со своими страстями, в духе любви к правде и истине. Ибо Господь сказал, что “сила Моя совершается в немощи”(2Кор.12:9). Эта сила Божия, всем тем, кто будет иметь таков настрой духа, и будет открывать духовные очи и подавать крепость духа.
Поэтому там, где отсутствует такой дух, неизбежно водворяется лицемерие, которое и является в виде обрядоверия, фарисейства (внешней праведности) и законничества. По этой же причине, Сам Христос, наименованием “Лицемеры!”(Матф.15:7,8), называл именно фарисеев и законников. Ибо у них, как раз, и отсутствовало истинное смирение перед Богом, любовь к правде и истине. И в основании их праведности стояли самомнение, дух самоуверенности и самонадеянности, дух самости и гордыни. Этот дух предал Христа смерти. Точно такой же дух приведет всех к антихристу. Да и сам антихрист выйдет из этого же духа и будет в таком же духе, прикрытом видимостью благочестия. Вот так совершается невидимая и непонимаемая людьми подготовка к приходу антихриста, в душах человеческих, в настрое их духа.