Аноним: Если к таинству приступает человек, впадающий в какой-либо серьёзный грех, от которого он не может отстать, у него, скорее всего будет именно дух сокрушения и смирения и страха, глубокого недостоинства. И рядом с ним также идёт к таинству человек, который не впадает в серьёзные грехи, старается вести борьбу со страстями, но такого настроя духа у него, как у первого нет, на совести серьёзных грехов он за собой не чувствует и поэтому он более спокоен, умиротворён, если так можно сказать.
Выходит, что первый выйдет более оправданный и получит благодать в Таинстве? Получается лучше грешить, чтобы иметь сокрушенный настрой духа?
О.Серафим: Дух сокрушения и недостоинства, а так же желание избавиться от страсти, соединенное с чувством упования на милость Божию, приобретаются в борьбе со страстью. Если же человек одержим какой-либо страстью, но не находится в состоянии борьбы с нею, то он находится в смертном грехе. Ибо смертный грех – это и есть состояние одержимости какой-либо страстью и отсутствие борьбы с нею.
Законно-проходимая борьба с любой страстью должна приводить человека к опытному познанию и ощущению своей немощи. Ибо, как сказал Господь, «сила Моя», т.е. действие Божией благодати, связующее страсть, «совершается в немощи» (2Кор.12:9).
Но если этого нет, то такая борьба порождает самомнение и дух самоуверенности. Отсюда, такое избавление от страстей будет на основании самостно-гордостного духа, и таким образом будет приводить человека к духу самоутверждения, т.е. к духовной прелести.
И тогда, вместо действия Благодати, с духом самоуверенности будет соединяться демоническое действие, приносящее свободу от той или иной страсти, за счет возгревания сильнейшей и погибельнейшей, т.е. самомнения, духа самости и гордыни. – Это называется незаконное избавление от страстей. При этом, это все может быть прикрыто православными названиями, одеждами, чинами, терминологией и т.п.
Если у человека, борющегося со своими страстями, отсутствует настрой духа сокрушенный и смиренный, ощущения своего окаянства и недостоинства, то это говорит, только лишь, о том, что он одержим духом самости и гордыни, духом самоуверенности. Ибо законная борьба со страстями непременно должна приводить человека к ощущению своей немощи, а отсюда и к сокрушенному и смиренному настрою духа. Ибо «награда», т.е. дар Благодати, «дается не за делание, а за смирение» (преп.Исаак Сирин, сл.34).
Приобретение сокрушенного и смиренного настроя духа – это и есть цель в этой борьбе со страстями за исполнение заповеди Божией. Ибо закон, заповедь, победа над страстью, должны быть исполнены милостью Божией, даром Благодати, а не собственными силами человека в этой борьбе. А Господь подает этот дар Благодати, приносящий избавление от страсти, «не за делание, а за смирение»; которое рождается от опытного познания своей немощи, в борьбе со страстями, ибо «кто не знает своей немощи, тому недостает смирения» (преп.Исаак Сирин, сл.61).
И когда является настрой духа сокрушенный и смиренный, перед Богом, тогда и подается дар спасения, – благодать Божия, которая есть цель жизни христианской, по слову преп.Серафима Саровского.
Отсюда и становятся понятными слова преп.Серафима: «лишь только ради Христа делаемое доброе дело приносит нам плоды Святого Духа. Все же не ради Христа делаемое, хотя и доброе, но награды в жизни будущего века нам не представляет, да и в здешней жизни благодати Божией тоже не дает» (Беседа с Мотовиловым). То есть, доброе дело, делаемое ради Христа – это доброе дело, совершаемое в вышеописанном настрое духа. – Это движение духа человеческого, – растворенного ощущением своей немощи, сокрушенным и смиренным настроем, в уповании на милость Божию, – в соединении с действием Благодати.
«Где нет смирения, там нет христианских добродетелей, а где истинное смирение, там все добродетели во всей полноте их; там – Христос» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.50).
То есть, совершенство заключается в том, чтобы совершенствоваться в смиренном и сокрушенном духе перед Богом. Поэтому, тот человек, который не впадает в серьезные грехи, и старается вести борьбу со страстями, но не имеет сокрушенного и смиренного духа, то, вместо этого духа, он имеет дух самоутверждения. – Это типичный дух фарисея и законника.
Христианин, находящийся в законном подвизании, в итоге должен приходить к такому настрою духа, к которому приходили все подвижники. Его понуждение себя к исполнению заповедей Божиих, в борьбе со своими страстями, должно приводить его к следующему состоянию: «Раб Божий, исполняя евангельские заповеди, более и более открывает в себе страсти» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.50).
Но при этом, «благодать Святого Духа образует в нем блаженные духовные состояния, нищету духа, плач, кротость, милость, целомудрие, духовный разум» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.50).
А он же, при всех этих действиях Благодати, «признает себя грешником из грешников, не сделавшим никакого добра, виновным в бесчисленных согрешениях, достойным вечной муки в геенне огненной за непрестанное нарушение заповедей Божиих» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.50).
Вот к какому настрою духа приходит всякий, кто идет путем законного подвизания. И эти понятия он должен иметь не в мыслях, а в настрое духа, в ощущениях. Вот на такой путь законного подвизания, в настрое своего духа, и должно становиться всякому, желающему принимать Св.Таинства «не в суд или во осуждение».
Аноним: А если, к примеру, человек, готовясь к принятию таинства как-то ощущал все эти чувства, а во время самого таинства нападает, как это называется, окаменение чувств. То можно уже сделать вывод, что человек не вёл законную борьбу со страстями?
Или, иначе,– можно ли говорить, что по душевному, духовному расположению, до, после, во время таинства, можно судить о своём духовном настрое, по ним определить, будут ли эти таинства в суд и осуждение?
О.Серафим: Бог дал человеку дар – это свободное произволение. И своим произволением, свободным в выборе между добром и злом, человек может противиться злу, которое, по навыку и по привычке, пытается им овладеть. — Бог судит человека по его произволению, – куда и к чему человек его направлял.
Чтобы перестать чувствовать, в ощущении, действие страсти – это зависит от милости Божией. От человека же зависит только то, чтобы сопротивляться своим свободным произволением действию страсти: возгревая чувство противоположное страстному, и повергая свою немощь пред Богом, просить у Бога милости.
Поэтому, если кто законно подвизается, то он точно так же испытывает на себе все действия страстей, в нем восстающих, сопротивляясь им в борьбе. И окаменелое нечувствие может находить на него, как прежняя привычка в душевном настрое, так и по действию бесовскому. А так же, это бывает по обучительным действиям благодати Божией, оставляющей человека потомиться в брани, для приведения его к опытному ощущению и познанию своей немощи, а отсюда и к смирению.
И какое бы это ни было действие, преодолеть его можно только путем возгревания сокрушенного и смиренного настроя души, приводя себе для этого, к примеру, следующие мысли: «Ничего доброго не имею; покаяния своего не начинал; на путь спасения не становился; достойное за грехи мои принимаю; грешник окаянный. Слава Богу за все. Господи надеюсь только на Твою милость». То есть, посредством всего этого ищется сокрушенный и смиренный, пред Богом, настрой души.
От человека зависит только направление его воли, – чего он хочет своим произволением. А то, чтобы ощущение окаменелого нечувствия прошло, – это надо отдать во власть Божию, а самому подвизаться, в возгревании и воспитании сокрушенного и смиренного настроя духа пред Богом. Смирение пред Богом в том и состоит, что оно смиренно трудится и подвизается в этой брани, борьбе, за воспитание правого настроя духа, добродетельных чувств, содержа себя недостойным никаких даров Божьих. А если что-то и получает, то считает, что это только по милости Божией, ощущая себя грешником недостойным.
Смирение если что-то и получает в Таинстве, то оно не вменяет этого себе, т.к. отдавая все это только милости Божией, ощущает себя недостойным.
И если ничего не получает, то продолжает себя ощущать грешником недостойным, надеющимся только на милость Божию. И таким смиренным настроем души, перед Богом, оно привлекает Благодать. Ибо «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать» (Иак.4:6).
Покаяние Петрово – это и был сокрушенный и смиренный настрой духа, растворенный чувством упования на милость Божию. Покаяние Иудино – это был сокрушенный настрой духа, но не имеющий чувство упования на милость Божию, поэтому и перешедший в дух уныния и отчаяния.
Надо искать не того, что достойно или недостойно мы приняли Таинства, ибо это неизменно приведет человека к самоцену и вменению себе своего делания. То есть, породит гсамостно-ордостный настрой духа, который и прогонит Благодать. А если мол недостойно, – то к унынию и отчаянию. Всеми этими действиями проявляет себя в нас дух самости и гордыни.
А мы же должны не останавливаться «в ожидании награды», а продолжать устремляться к возгреванию и воспитанию настроя духа, необходимого для привлечения Благодати и Ее удержания.
Так ап.Петр смирился, по настрою духа, и ощущая себя грешником, недостойным принимать Христа: «припал к коленям Иисуса и сказал: выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный» (Лук.5:8). То есть, он говорил это в ощущении своего недостоинства и окаянства, в сокрушенном и смиренном настрое души. И за этот настрой духа, предвидя, что и в дальнейшем он будет его в себе возгревать, Христос предрек Петру апостольство и пастырство душ человеческих: «не бойся; отныне будешь ловить человеков» (Лук.5:10).
Вот какой настрой духа привлекает Божественную благодать и милость Божию.