Рассказы о дивном терпении святых подвижников в перенесении ими болезней
Святые подвижники, когда подвергались болезням, то принимали их как величайшее благодеяние Божие, старались пребывать в славословии и благодарении Бога; не искали исцеления, хотя чудесные исцеления и совершаются наиболее между св. иноками. Они желали терпеливо и смиренно переносить попущение Божие, веруя и исповедуя, что оно душеполезнее всякого произвольного подвига.
Великие подвижники и чудотворцы не преподавали исцеления, столько для них удобного, ученикам своим, подвергавшимся болезни по попущению или промыслу Божию, чтобы не лишить их духовного преуспеяния, которое непременно должно доставиться болезнью, переносимою с христианским терпением.
I. В египетском скиту, где пребывали величайшие св. иноки, жил преп. Вениамин. За добродетельную жизнь его Бог даровал ему обильный дар исцеления недугов. Имея этот дар, он сам подвергся тяжкой и продолжительной водяной болезни: он необыкновенно отек. Принуждены были вынести его из собственной келии в другую, более поместительную. Для этого должно было в его келии вынуть двери с косяками. В новом помещении устроили для него особенное сидение, потому что он не мог лежать на постели. Находясь в таком положении, Преподобный продолжал исцелять других, а тех, которые, видя его страдания, соболезновали ему, увещевал, чтобы они молились о душе его, не заботясь о теле. «Когда мое тело здраво, — говорил он, — тогда мне нет особенной пользы от него. Ныне же, подвергшись болезни, оно не приносит мне никакого вреда». (Алфавитный патерик).
II. Авва Петр сказывал, что он, посетив однажды преп. Исаию Отшельника, и нашедши его страждущим от сильной болезни, выразил сожаление. На это Преподобный сказал: «столько удрученный болезнью, я едва могу содержать в памяти грозное время (смерти и суда Божия). Если б тело мое было здраво, то воспоминание об этом времени было бы совершенно чуждым для меня. Когда тело бывает здраво, тогда оно наклоннее к возбуждению враждебных действий против Бога; скорби служат нам пособием к сохранению заповедей Божиих ». (Преп. Исаия Отшельник. Слово 27).
III. «Был некто по имени Стефан, — повествует св. Григорий Двоеслов, — настоятель монастыря, муж весьма святой, преимущественно отличавшийся добродетелью терпения. Он по любви к небесному отечеству вменял всё ни во что, избегал всякого обладания в этом мире; уклонялся мирского шума, и быль занят частыми и продолжительными молитвами. И добродетель терпения возросла в нём столь высоко, что он считал своим другом того, кто что-либо обидное делал ему; за поношение он воздавал благодарностью; если в самом его убожестве наносили ему какой-либо вред, он почитал это за величайшую прибыль; всех врагов своих признавал он за своих помощников. Когда настал день его смерти, тогда собрались многие, и некоторые телесными очами видели входящих Ангелов: всех присутствовавших объял такой сильнейший страх, что при исходе этой святой души никто не мог там оставаться, и все разбежались. Итак помыслите, как страшен будет Всемогущий Бог, когда явится праведным Судьею, если Он так устрашил присутствующих, когда пришел с благоволением и милостью; или как Он мог бы быть страшен, если бы мог быть видим, если и невидимое явление Его так поразило души присутствовавших! Вот на какую высоту воздаяния поставило его терпение!» (Из Беседы свт. Григория Двоеслова).
IV. Этот же св. отец пишет, что во времена его был в Риме некоторый муж, именем Сервилий, расслабленный всем телом, и некоторая благочестивая жена, именем Ромула, страдавшая подобною болезнью многие годы. Сервилий до самой смерти так страдал расслаблением, что никогда не мог ни с постели встать, ни руки к устам поднести, ни на другой бок повернуться; равным образом и Ромула долгое время лежала на постели без всякого употребления членов. Какую же жатву добродетелей и заслуг обоим им принесла столь долговременная и столь тяжкая болезнь, сообщает тот же св. Григорий, говоря о божественных знамениях, которые просияли при смерти обоих, ибо пишет, что при кончине Сервилия слышаны были ангельские пения, а вскоре по кончине произошло некое чудное благоухание; таким же образом и о смерти Ромулы повествует, что в комнате ее сперва показался чистейший свет, потом приятнейшее благовоние распространилось свыше, и наконец слышны были голоса Ангелов, попеременно поющих. За что бы такие особенные почести и преимущества этим расслабленным были оказаны? По истине не за что другое, как за долговременную и непрестанную болезнь, которая отдаляла от них всякий случай ко греху, и вместе подавала повод прибегать к покаянию, и непрестанно упражняться в собеседовании с Богом. «Самое, — говорит св. Григорий, — лишение членов соделалось приращением добродетелей; ибо тем попечительнее приобучили их ко употреблению молитвы, чем менее могли делать ими что-либо другое». («Разгов.», гл. 14 и 15).
V. Некто старец Пиргийской лавры, по имени Мироген, вел такую строгую жизнь, что подвергся водяной болезни. И когда другие старцы приходили к нему с желанием лечить его, то он всегда говорил им: «Отцы, молитесь за меня, дабы мой внутренний человек не подвергся подобной болезни; а что касается до настоящей моей болезни, то я прошу Бога о том, чтобы Он не вдруг освободил меня от нее». («Луг духовный», стр. 11).
Взято из: «Христианские утешения несчастных и скорбящих», отдел 3, гл. 1. Сост. магистр богословия, священник Григорий Дьяченко. Москва, 1898 г.